— Когда я попадаю сюда, я совсем забываю о делах!
— Значит, ты не относишься к тем, кого глубоко захватывает работа?
— Только пока я непосредственно занят ею.
— Полагаю, когда ты находишься в Лондоне, у тебя остается время для развлечений?
Он удивленно взглянул на меня.
— Я имею в виду клубы… и тому подобное! Джонатан говорил, что ты знаешь эти места. В конце концов, именно ты рекомендовал его в клуб «Фринтон».
— Ах, это…— он рассмеялся. — Неприятная история, правда? Если бы я только знал, что он сваляет такого дурака! Джонатан просто спросил меня, какие существуют клубы, и я упомянул этот. Я и не думал, что он решит сесть за игорный стол!
— Мне кажется, он получил хороший урок.
— Боюсь, твой отец не забыл об этом.
— Бедняга Джонатан! Бывает, отец действительно вспоминает об этом недобрым словом.
— Я понимаю его, а ты?
— Конечно, и Джонатан, думаю, будет молодцом. Мы все его очень любим!
— Очаровательный парень, разве что ему не хватает силы воли.
— Это был единственный случай! Не следует судить о человеке по одному поступку. А как дела у Амарилис?
— Очень хорошо.
— Скажешь ей, что я зайду завтра?
— Она будет рада.
Питер взял меня за руку и надолго задержал ее в своих ладонях. Я никак не могла понять выражения его глаз.
Я была рада распрощаться с ним, поскольку чувствовала себя неловко в его присутствии. Я предположила, что во всем виновато прошлое, ведь когда-то я считала, что почти влюблена в него. Питер был привлекателен, а некоторая загадочность придавала ему очарование. Тогда я была молода и романтична. Я задумывалась — сколько же девушек влюблялось вовсе не в этого человека, а просто потому, что подошло время и кто-то подвернулся под руку? «Влюбиться в собственную любовь» — так это называют, и, должно быть, это явление весьма распространено. Я была готова влюбиться именно в Питера Лэнсдона. Романтические обстоятельства нашего знакомства, интерес, проявленный ко мне, и то, что я приняла за начало ухаживаний… Словом, как большинство девушек, я была готова влюбиться.
Теперь у меня появилось много времени для размышлений, и я поняла, что на самом деле никогда не могла бы по-настоящему полюбить Питера Лэнсдона. Было в нем что-то, отталкивавшее меня, какой-то элемент скрытности. Возможно, кого-то это заинтриговало, но у меня оставался в душе только неприятный осадок. Возможно, я сравнивала его с Эдвардом — настолько открытым, искренним, честным, что по сравнению с ним все остальные мужчины казались лицемерами.
На следующий день я навестила Амарилис. Внешние признаки беременности уже стали заметны. Она должна была родить в августе, а Елене сейчас было уже девять месяцев.