Вообще-то я не разделяю убеждения, что любовь к худым женщинам с мальчишескими формами есть первый признак подавленной гомосексуальности. Это утверждение грешит излишней прямолинейностью. Для меня это всего лишь показатель того, что у мужчины есть проблемы, которые он предпочел бы скрыть. Когда я вижу уверенного, агрессивного в бизнесе человека рядом с тощей, как жердь, картинной стервозой, я понимаю, что, деликатно выражаясь, в нем больше слабостей, чем кажется на первый взгляд.
Самолет начал набирать высоту, и в салон вошла стюардесса, симпатичная, синеглазая пышка лет двадцати четырех. Я сразу почувствовал себя лучше.
— Что будете пить? — спросила она, заученно улыбаясь. — Есть водка, коньяк, белое и красное вино.
— А шампанское? — высоким требовательным голосом осведомилась медно-огненная Юля. — Шампанское, я надеюсь, у вас есть?
— Ой, извините, — растерялась стюардесса. — Шампанского нет. Как-то не захватили.
— А я хочу шампанского! — Юля скосила глаза и повысила голос так, что у меня зазвенело в ушах.
Шампанское она почему-то произносила через «и». «Шимпанское».
Стюардесса испуганно посмотрела на Храповицкого, ожидая нагоняя.
— Ну почему у вас нет шимпанского! — канючила Юля.
— Потерпи немного, — принялся урезонивать ее я. — Всего через три часа мы уже будем сидеть в отличном ресторане, и ты сможешь заказать любое шампанское на выбор, вместо дешевой шипучки, которую дают в самолетах.
— А я хочу сейчас! — не унималась она.
Неужели я за свои десять тысяч долларов обязан еще и спать с этой крысой! — подумал я с ужасом. Да пропади они пропадом, эти деньги!
Храповицкий, похоже, тоже начинал злиться. Его вообще раздражало, если люди больше десяти минут подряд не выражали ему благодарность за то, что он украсил их жизнь своим присутствием.
Он отвернулся от девушек, своим видом давая им понять, что если они не перестанут капризничать, то остаток своей жизни будут пить бензин.
— Виктор так и не появлялся, — сказал он негромко, наклоняясь ко мне через стол. — Обиделся, что мы его не взяли с собой. Последнее время он вообще стал очень нервным. С ним все труднее работать.
Тема не была для меня новой. Мы не раз обсуждали их сложные взаимоотношения, приводившие к частым недоразумениям в бизнесе. До серьезных конфликтов пока, слава богу, не доходило, но напряженность атмосферы возрастала. Случалось, они отдавали подчиненным взаимоисключающие приказы, что ставило последних в затруднительное положение.
Кроме того, Виктор частенько пытался вмешиваться в те стороны бизнеса, которые Храповицкий считал исключительно своей прерогативой. При этом ни один из них не желал уступать другому.