Ирма Бейтц посмотрела на нее с отвращением.
— Закрой свой грязный рот! — крикнула она.
— А пошла ты… — улыбаясь отпарировала Грейс, спустя мгновение добавив, — шлюха!
У Ирмы отвалилась челюсть. Она попыталась что-то сказать. Я видел, как напряглась ее шея, вздулись вены, задергалось горло в поисках достойного ответа. Она подыскивала подходящие слова, чтобы бросить их в лицо сопернице. Ее распирало от ненависти и жажды взять реванш. Она была похожа на лягушку.
Наконец, она выпалила:
— Тебя нужно расстрелять с ним заодно, грязная потаскушка.
Ей показалось, что этого недостаточно. Она чувствовала себя уязвленной до глубины души. Внутри нее клокотала ярость.
— Смерть шлюхам! Шлюхам и их дочерям!
В комнате было тихо, но теперь эта тишина усилилась. Казалось, воздух звенит и вибрирует. Казалось, что Ирма и Грейс стоят на огромной сцене в свете юпитеров, а все присутствующие застыли в странном оцепенении.
Улыбка медленно сползла с лица Грейс. Сейчас она напоминала скорее гримасу.
— Что? — медленно спросила она. — Что-что?
— Проститутка! Развратная девка!
Грейс встала и медленно отчеканила, растягивая слова: — Моя-мать-работает-в-прачечной-вонючая-сучка! Лучше-возьми-своислова-обратно!
Глаза Ирмы триумфально засияли. Ее шея блестела от пота. Эта пай-девочка по пятницам всегда смотрела вечерние телепередачи, не забывая поглядывать на часы. У нее не было друзей, ее телефон всегда безмолвствовал. Голос мамочки был для нее все равно что глас Божий. Она постоянно пощипывала усики, темневшие над верхней губой. Эта девица с растительностью под носом по сто раз бегала на фильмы с участием Роберта Рэдфорда и, изнемогая от нежности, писала письма Джону Траволта при ярком свете настольной лампы. Время для нее текло медленно и вяло. Казалось, что ее удел — пустые комнаты и запах пота. Она открыла рот и заорала:
— Дочь шлюхи!
— О'кей, — сказала Грейс. Она встала и пошла Ирме навстречу, держа перед собой вытянутые руки, как гипнотизер. Ее длинные ногти были покрыты перламутровым лаком.
— Я выцарапаю тебе глаза, стерва!
— Дочь шлюхи, дочь шлюхи! — пропела Ирма Бейтц. Грейс улыбалась. Ее глаза горели огнем. Она не спеша, вразвалку, шла прямо на Ирму. Она была хороша как никогда. Черты ее лица казались вырезанными из кости.
— О'кей, Ирма, — сказала она. — Вот я до тебя и добралась. Сейчас я выдеру тебе глаза.
Ирма опомнилась и сделала шаг назад.
— Стоп, — сказал я Грейс.
Я не стал поднимать пистолет, просто положил на него руку. Грейс остановилась и взглянула на меня вопрошающе. На лице Ирмы читалось удовлетворение. В мыслях она уже видела нимб вокруг моей головы.