– В судьбу верю, – согласился Шахов.
– Судьба играет человеком, так, что ли? – улыбнулся Солдатов.
– Играет, – согласился Шахов.
– И с вами она играла всю жизнь?
Шахов молчал. Солдатов понял, что больно задел этим вопросом его самолюбие. Странная все-таки психология у воров. С одной стороны, им нравится ссылаться на судьбу, которая играет человеком, с другой стороны, не хочется расписываться в собственной беспомощности, не хочется подтверждать: да, я пешка, которую как угодно передвигает чужая рука.
И, будто бы угадав его мысли, Шахов усмехнулся:
– Что я, пешка, ноль? Иногда судьба играла мною, а иногда я ею играл.
– А когда вы ею играли? Когда воровали, грабили?
– А хотя бы и тогда, – вдруг выпалил Шахов. – Ведь поиграл же…
– А когда она вами играла? – наступал Солдатов. Шахов не ответил, ощутив себя в неожиданной ловушке.
– Вы умеете рассуждать логически, – твердо продолжал Солдатов, – вот и подумайте, когда судьба играла вами? Когда вы были честны, когда жили по-человечески, тогда, что ли?
– А я никогда не был честен, – по-прежнему с вызовом возразил Шахов. – Я никогда не жил по-человечески, как люди, которых вы уважаете.
– Неправда, Шахов. В жизни человек не былинка, которую ветер гнет. Вы тоже были честны и поступали по-человечески.
– Когда же это? – деланно рассмеялся Шахов.
– Да хотя бы несколько лет назад, когда вышли из колонии. Тогда вы увлеклись женщиной, имя которой сейчас называть не будем, когда начали работать на фабрике и однажды вечером вас повстречали двое мужчин. И опять имен называть не будем, вы и так знаете их хорошо. Помните? О чем они с вами говорили, помните?
– Откуда вам это известно? – глухо спросил Шахов.
– Если бы мне о вас ничего не было известно, – добродушно усмехнулся Солдатов, – я бы не рискнул вступать с вами в этот спор. Думаете, я верю в вашу слабость? Нет, я верю в вашу силу. Вы твердый орешек.
– Не расколете, товарищ начальник, – мрачно сострил Шахов, обыгрывая двойной смысл слова «расколоть».
– А я не хочу вас раскалывать. Я хочу, чтобы вы еще тверже стали, – неожиданно ответил Солдатов, – чтобы вы стали опять таким же твердым, каким были в тот вечер. Когда тех двоих арестовали за попытку ограбить инкассатора, они нам рассказали о вас. Меня поразило тогда не то, что вы не соблазнились деньгами, а то, что не побоялись угроз.
– А вы считаете, что Шахов трус, вот и удивились!
– Я тогда не удивился. Я сейчас удивляюсь…
– Чему? – поинтересовался Шахов.
– Тому, что в вас вроде бы два человека живет. Один, трусливый, сейчас сидит передо мной. Второй, смелый, стоял тогда перед ними. Один, жадный, польстился на сумочку. Второй – почти бессребреник. Не соблазнился деньгами инкассатора. Один злой, умеющий жалеть человека. Второй вроде бы и незлой…