– Потому что в спальне не так много вариантов. И потом, там сложно не заметить ловушку, если ее ждешь. Это же так понятно.
– О боги! – Он схватился рукой за голову, в результате чего на лоб к нему прилипло еще несколько перьев. – За что мне это, а?
– Ты мог бы кого-нибудь отослать. Тогда таких проблем не было бы.
– Мог бы. Но не буду.
– Почему? – В ее голосе слышалось легкое недоумение.
– Люблю ходить в перьях. – Л'эрт фыркнул, поворачиваясь к ней спиной и намереваясь выйти прочь. Не рассказывать же ей правду, в конце концов. Никто не любит ощущать себя кормушкой.
– Л'иив'ахк?
Он обернулся:
– Ну что еще?
– Мм… Не ходи в ванную.
– Мне что, так и разгуливать в таком виде? Тебе нравятся мужчины, покрытые перьями? Иди сюда, я приобщу тебя к этой неземной радости.
– Просто… просто я там кое-что сделала… И нельзя будет отмыться.
– Боги… Ладно, пойду мыться в пруду. Между прочим, там холодно. Вот простужусь, заболею и умру. И ты во всем будешь виновата.
– Вампиры не простужаются!
– И зачем я тебе это рассказал? – пробормотал он уже себе под нос, осторожно выкарабкиваясь прочь из скользко-липкой лужи.
Когда Л'эрт отчистил перья, уже окончательно стемнело. Ратиниара ждала его у подножия лестницы.
– Л'иив'ахк, – она нерешительно подошла к нему, – ты сердишься?
– Ну а что прикажешь мне еще делать? Радоваться, что ли? – Он раздраженно отбросил с лица еще мокрые от недавнего мытья волосы.
– Но… не могу же я ничего не делать, если Валина постоянно подстраивает мне ловушки! Она же это воспримет как мое поражение.
Он хмыкнул:
– Победа, поражение… Нашли из-за чего играть в войнушку. Вообще, по логике вещей, вам положено набить мне морду и успокоиться. Так нет же, прямо интриги королевского двора.
Ратиниара взяла его за руку:
– Не сердись. Пожалуйста.
Он вздохнул:
– Ох, боги. Ну хорошо, хорошо, я не сержусь. Сейчас займусь самогипнозом с целью убедить себя, что мне нравится, когда мне на голову всякое г… в смысле дрянь, сыплется.
– Ты добрый и хороший. – Она прижалась к нему.
Л'эрт издал сдавленный смешок:
– Белочка, ты ничего не напутала? Добрый и хороший вампир?
– Добрый и хороший, – упрямо повторила она. – Хотя и глупый.
– Ну вот. Уже дошли до оскорблений. Спасибо тебе большое.
Он усмехнулся, обнимая ее и наклоняясь, чтобы поцеловать. Ратиниара отстранилась, делая шаг назад:
– Уже стемнело!
– Плевать…
– Я не хочу лишний раз ее злить. – Она попыталась отступить еще на пару шагов.
– Белочка, стой! – Л'эрт заметил, что пол в той стороне, куда она пыталась отойти, странно блеснул. Но не может же она сама не помнить про свои же ловушки!