Использовали обычные армейские толовые шашки. Вощеную бумагу с них содрали, серийных номеров не установить. По нынешним временам премудрость не великая, по телевизору и не о том расскажут. Хуже другое: тол, как выяснили эксперты, оказался еще времен Отечественной войны. Такой находят «черные следопыты» и продают всем желающим. Был бы тол современным, по химическому составу легко установить завод-производитель, хоть маленькая, но зацепка. А так — «висяк». Отпечатков пальцев, естественно, никаких. Изолента каждый раз разная и, как сказали эксперты, наматывалась разными людьми. Значит, искать надо минимум двоих. За взрывами стояли или нахватавшиеся вершков лохи, или серьезные профи, четко сработавшие под лохов. Во вторую версию Белов верил больше, но печальный опыт подсказывал, что раскручивать ее на свой страх и риск не стоит. Вполне могло оказаться, что распутываешь не клубок, а дергаешь за хвост свернувшуюся в кольцо змею. Дело Кирилла Журавлева напрочь отшибло тягу к служебным подвигам. Слишком дорого они, оказалось, обходятся близким.
— Хорошо на Западе. — Барышников, кряхтя, развернул кресло, сев лицом к Белову. — Там не успеет рвануть, как звонят и говорят: «Берем ответственность на себя». Понимаю, могут и дезу толкнуть, но и то хлеб. Играют ребята по правилам. Война так война. А у нас…
— Радикалы молчат? — перебил Белов.
— Клянутся, что не они. Можно верить. У патриотов кто не бывший агент, тот бывший наш. Естественно, мелочь лопоухую и шизиков я не имею в виду. Если бы патриоты погорячились, давно бы стук пришел.
— «Висяк» в духе времени. — Белов сделал глоток, достал сигарету. — Я же с розыскного начинал. В конце семидесятых примерно такой же «висяк» нарисовался. Но с точностью до наоборот. Позвонил один шизик и сказал, что на Киевском вокзале заложена бомба. В багажном отделении. Даже номер ячейки, гад, указал. Ну, естественно, все встали на уши. Вокзал освободили от публики, чтобы начальству места хватило. Генералов понаехало — ты бы видел! Рвани «закладка», вакансий на руководящие посты открылось бы столько, что пришлось бы объявлять новый партнабор в органы. Короче, открыли ячейку. А там полпакета молока.
— И дальше что? — Барышников, известный коллекционер и лучший рассказчик комитетских баек, навострил уши.
— А дальше… — Белов закурил. — Как сам понимаешь, начались трудовые будни. Дело взяли на самый высокий контроль. Был у нас такой Сема. Умный мужик. Как на грех, ему это дело и сосватали.
— По маркировке определил, с какого комбината молоко. Потом установил, в какие магазины пошла партия. Пальчиков на пакете, естественно, не было. Разослал запросы по территориалам: кто из подопечных шизиков, диссидентов и бывших власовцев выезжал в эти дни с места жительства. — Барышников закатил глаза к потолку. — Потом… Суп с котом.