— Когда? — быстро спросил Шеф.
— Будем готовы к шести утра. Только есть одно «но». — Подседерцев выдержал паузу. — Кто отдаст приказ об эвакуации населения и введет ЧС в стране?
На лицах Шефа и Бурундучка еще несколько секунд держалось выражение крайней степени радости, которое синхронно сменилось бездонной тоской. Времена лихих командиров, с наскока берущих города, тех самых победителей, которых и судить-то грех, давно канули в Лету, теперь, чем тяжелее погоны, тем труднее дается решение. А уж ответственности не боятся только попавшие в окружение лейтенанты.
— Не хотите будить Деда среди ночи, докладывайте утром. С шести часов мы будем наготове. Крайний срок — десять утра. На это время назначен Совет безопасности, так? — не без садистского удовольствия добил Подседерцев.
Дальше пояснять не пришлось: отсидеть Совет, где собирались все «силовики», и даже не заикнуться об угрозе теракта в Москве, ни сил, ни мужества не хватит. А главное, потом не оправдаться.
Пауза слишком затянулась, и Подседерцев пришел на помощь:
— Поставьте в известность вице-премьера. Согласуйте позицию. Первыми войдите на доклад, добейтесь назначения вице ответственным за проведение операции. Вывезем народ за город всего на несколько часов, даже испугаться не успеют. Потом все объясним, люди вице на руках носить станут. Как само собой разумеющееся, следует отставка Черномора и назначение вице новым премьером. Следом Хозяин объявляет о введении ЧС в стране и отменяет выборы. Все просто.
— Послушать тебя, все просто, — проворчал Шеф.
— А просто, потому что это единственный вариант.
— Что скажешь? — Шеф обратился за поддержкой к Бурундучку.
— У меня, наверно, уже все телефоны оборвали, — тяжело вздохнул тот. — Требуют выпустить из застенков Лубянки этих… Евстафьева и Лисовского.
— Нашел из-за чего страдать! — поморщился Шеф. — Объясним, что арест «несунов» был операцией прикрытия. Отвлекали внимание общественности, журналюг и прочих.
«А он уже начинает соображать, — усмехнулся Подседерцев. — Не совсем безнадежен. Между прочим, Бурундучок окончательно вышел из доверия, или я ничего не понимаю в людях».
В дверь вежливо, но настойчиво постучали.
— Кто там? — рявкул Шеф.
В узкую щель протиснулся некто невыразительной внешности.
— Александр Васильевич, Дочка на связи, — с печалью в глазах доложил он.
— Моя? — не сориентировался Шеф.
— Нет.
— А-а! — Шеф поморщился. — Выходит, уже накрутили сучонке хвост.
— Взял бы ты трубку, Саша, — подал голос Бурундучок. — Нехорошо это, двух начальников спецслужб второй час найти не могут.