— Время покажет. Но уже сейчас радоваться нечему. — Он уселся на свое привычное место на краю углового диванчика. — Дача в Пионерском сгорела. Была бы своя, еще полбеды, а она — чужая. Теперь не расплатимся.
— Бог ты мой! — участливо вздохнула Арина Михайловна. Объяснение плохого настроения гостя выглядело вполне логичным, и она ослабила бдительный прищур глаз. — А я в газетенке одной, кажется, про ваш пожар читала. И заголовок такой мерзкий дали: «Профессору крупно повезло». Когда пожар был?
— Вечером в воскресенье.
— Значит, про вас. — Она отвернулась к плите. Арина Михайловна, очевидно, по старой привычке обрабатывала всю прессу на всех известных ей языках, аккуратно вырезала нужные статьи и раскладывала по папочкам, помеченным специальными индексами.
Она разлила кофе по чашкам, придвинула к Максимову плетеную корзиночку с печеньем.
— О, что у меня для тебя есть! — Арина Михайловна привстала на цыпочки и достала с холодильника пачку сигарет. — Узнаешь?
— «Лигерос», — усмехнулся Максимов, покрутив в пальцах темно-лиловую пачку с треугольным парусником.
Любой курильщик со стажем помнит времена социалистической интеграции, когда в каждом ларьке свободно лежали кубинские сигары «Ромео и Джульетта» и сигареты «Лигерос». Стоили они сущие копейки, чему жутко удивлялись туристы из мира загнивающего капитализма. Советский народ помощь братской Кубы не оценил и привычно смолил «Приму». Лишь тонкие эстеты и школьники полюбили сигареты «Лигерос». Первые — за неповторимый сигарный аромат и невероятную крепкость, вторые — за дешевизну. Сигареты были без фильтра, и сладковатая бумага из сахарного тростника вечно липла к губам так, что отдирать ее приходилось с кровью, и у многих первый опыт курения на всю жизнь запомнился этим кровяным привкусом, приправленным душистым дымом.
— Настоящий мачо курит именно такие. Чтобы горло драло и в голове звенело, — авторитетно заявила Арина Михайловна. — Всякие там «Парламенты» и «Мальборо-лайт» оставим комплексушникам из банковской челяди. Ты не стесняйся, кури. Если честно, мне целый блок подарили. Но буду тебе выдавать по пачке, чтобы был стимул приходить в гости.
Максимов прикурил сигарету. Бумага сразу же прилипла к губам, оставляя на них сладкий привкус, а в голове от первой затяжки действительно зазвенело. Запил табачную Горечь густым горьким кофе.
— Интересно, что они о нас думают? — Он указал на пачку.
— Кубинцы? — догадалась Арина Михайловна. — Да, плохо они думают, Максим. Мы даже не представляем, кем мы были для половины мира. Особенно для Латинской Америки… Знаешь, один товарищ мне недавно сказал: «Вы не нас предали, а самих себя. За доллары предали. А в августе доллар предал вас». И крыть нечем, потому что марксистская диалектика в чистом виде, как учили. Кстати, да будет тебе известно, Куба на третьем месте в мире по развитию системы здравоохранения. Бесплатного, конечно. И продолжительность жизни на пятнадцать лет больше, чем у нас.