– Красивый кораблик!
Фледдер шутливо пихнул его в бок и повторил свой вопрос:
– Что будем делать?
Де Кок повернулся к нему.
– Помнишь, – медленно проговорил он, – что нам тогда сказала Блондиночка Минтье об этом Бертусе из Утрехта?
– «Вы просто наивный ребенок, если думаете, что сможете прищемить хвост этому Бертусу!» – отчеканил Фледдер.
– Точно!
– Значит, нам ничего не следует предпринимать?
Де Кок, не произнося ни слова, уставился в пространство. На столе у него зазвонил телефон. Инспектор машинально снял трубку, внимательно слушал несколько минут, потом коротко бросил: «Благодарю, Петер», – и положил трубку.
Фледдер напряженно следил за ним.
– Кто звонил?
– Петер Карстенс.
– Что сказал?
Де Кок молчал, он был все еще во власти собственных мыслей. Наконец он очнулся и поднял глаза на своего помощника.
– Едем! Захвати с собой Фреда Принса и Аппи Кайзера.
– Куда мы едем?
– В больницу Южного Креста.
– Зачем?
– Надо немедленно арестовать доктора Лестерхейза!
Фледдер вытаращил глаза.
– Доктора Лейстерхейза?
– Да, – кивнул Де Кок, – арестовать по обвинению в убийстве.
Они расположились в уютной гостиной Де Кока, сидели в низких кожаных креслах, расслабившись и вытянув на ковре ноги. Де Кок поднял вверх бутылку и постучал пальцем по этикетке.
– Любимый коньяк «Наполеон»! – улыбнулся Фледдер.
– Да, подарок Тощего Лоутье. Он самолично вручил мне эту бутылку сегодня утром.
Госпожа Де Кок вышла из кухни, держа перед собой большое блюдо с закусками.
– Этот коньяк – самая настоящая взятка, – уколола она мужа. – Как и любезное приглашение на морскую прогулку.
Де Кок взглянул на нее исподлобья.
– Ну, меня-то не купишь, – усмехнулся он. – Да и потом никто не знает моей настоящей цены. У Тощего Лоутье и в мыслях не было покупать меня, просто однажды он допустил крупную промашку, и с той поры печаль омрачила его грешную душу. Отсюда и эта бутылка коньяка. Что же касается приглашения на морскую прогулку, то я давным-давно получил его.
– Да, помню, – подтвердил Фледдер. – У вас уже было это приглашение, когда вы направили нас в больницу Южного Креста. – Он наморщил лоб. – А какую промашку допустил Лоутье?
Де Кок, как бы парируя его вопрос, поднял вверх руки.
– Сначала пьем коньяк!
Фледдер рассмеялся и стал наблюдать за тем, как его старший коллега разогревает круглые бокалы, держа их над голубым пламенем спиртовки. Он подумал: сколько раз за последние годы сидел он здесь вот так, в этом кресле, с бокалом конька в руке, подводя итоги очередного расследования… Он перевел взгляд с пламени спиртовки на широкое лицо инспектора: чуть приплюснутый нос, мягкие складки вокруг рта… жесткая седая шевелюра…