– Не нажимай, силой ничего не сделаешь, – заметила она недовольным тоном. – Смотри, ты сдираешь фанеровку вокруг ящика. Шпон очень хрупкий, легко крошится. Теперь найти хороший материал под цвет трудно.
Руки у него дрожали от напряжения и от страха быть разоблаченным.
«Ко всему еще и это. Теперь я буду бояться. До конца жизни буду чего-нибудь бояться, хотя для страха нет никаких причин».
Наконец ящик поддался и скользнул на место. Ирэна наклонилась, рассматривая новые повреждения на фанеровке.
– Эх, можно было бы поделикатней. Кстати, у меня есть столяр, – сообщила она радостно, – я завтра же оттащу к нему секретер.
Противиться он не мог. «Придется искать другое место, – решил он. – Ничего не поделаешь».
Он стал обдумывать, как услать Ирэну домой. Не то она сейчас будет варить кофе, готовить завтрак и тому подобное. Как бы читая его мысли, она сказала:
– Ну ладно, раз ты уже здесь, я пойду за покупками. В холодильнике ничего нет. Почему не позвонил?
– Я как раз собирался. Ты меня опередила. Я хотел тебе сказать, что договорился поужинать с Михалом, – врал он с таким видом, словно Михал тащил его на канате. – Я не мог отказаться. На работе на меня и так косо смотрят. Знаешь… ничего не говорят, но это чувствуется. У меня никогда нет времени встретиться с коллегами.
– Ты сегодня был на работе? – искренне удивилась она.
– Забегал на два часа. У Михала ко мне какое-то дело. Он не настаивал, но я заметил, что ему это очень важно.
– Ежи, только не влезай ни в какие интриги, – предостерегла она.
– Знаю.
– А почему это так срочно? Ты не догадываешься, что ему от тебя надо?
– Понятия не имею.
Ирэна забеспокоилась. Ему стало неприятно, что он должен ее обманывать.
– Пойду за продуктами.
– Посиди. Я все равно должен идти в город. Куплю себе что-нибудь по дороге. Выйдем вместе.
Он знал, что ей, как всегда, хотелось побыть с ним. Они могли разговаривать часами. С этого и началась их дружба. Впервые он выкручивался, придумывал уловки, сознательно обманывая ее, чтобы взять назад ключи, и одновременно чувствовал к себе отвращение.
– Подожди, я переоденусь, – сказал он, чтобы не стоять истуканом и не погрязать во вранье, которое в таких случаях растет как лавина.
«Если уж мистифицировать, так до конца, – думал он, снимая рубашку. – Ужинать будем в закусочной. Я всегда в таких случаях надеваю галстук».
Он взял пиджак, с трудом просунув руки в рукава, пиджак был очень обужен, но ему шли только такие. Быстро переложил мелочь из куртки во внутренние карманы.
– Исключительно удачный костюм, – сказала она. – А ты еще отказывался от этого материала. Сколько пришлось уговаривать.