Сарэк подошел к девочке, не зная, что ему делать дальше, и спустил с рук небольшую лохматую собаку, которая распласталась у ног девочки, конвульсивно дергая лапами. В этот момент машина взорвалась. Сарэк закрыл себя и девочку плащом, понимая, впрочем, всю нелогичность этого, чисто инстинктивного жеста – если взрыв будет действительно мощным, тонкая ткань едва ли спасет их от огня… Однако на них лишь обрушился порыв горячего ветра… и все.
– Мама… папа… – тихо простонала девочка, опускаясь на колени рядом с собакой и отбрасывая в сторону какую-то книгу с тлеющим переплетом.
Сарэк никогда не испытывал на себе агонию разбитых уз родителей и ребенка, но мог представить, что это такое. И хотя земляне не были телепатами, их боль не уменьшалась от этого факта.
Сарэк не знал, как себя вести с девочкой, – он никогда не общался с земными детьми и никогда не сталкивался с человеческой смертью. Впервые за 50 лет его посетила мысль, что он смотрит на жизнь некоторым образом с заоблачных высот.
Девочка гладила окровавленную шерсть собаки:
– Норман, Норман, маленький, открой глазки! Ну, пожалуйста, Норман!..
С видимым усилием пес приоткрыл глаза, подарив хозяйке последний преданный взгляд, взвизгнул и… затих.
«Умер» – тупо подумал Сарэк.
Его сердца забились с удвоенной силой, перегоняя кровь по вышедшему из-под контроля разума организму.
Он должен привести себя в норму. Но это подождет.
В этот момент, девочка, осознавшая, что собака умерла, начала плакать.
Нет, только не это!.. Сарэк шарахнулся в сторону, затем поборол свои инстинкты и вновь повернулся к девочке.
– Твои родители были там? – от переживаний он даже фразу построил не правильно.
Девочка кивнула головой, не глядя на него.
Сарэк осторожно стер с ее лица кровь краем плаща. Где же эти ромуланцами проклятые спасатели, в конце концов!
Увидев черты относительно чистого лица, Сарэк понял свою ошибку. Девочка находилась в том возрасте, который зовется у землян переходным – уже не ребенок, но и еще не женщина.
Больше он для нее ничего сделать не мог. Разве что… призвав на помощь всю свою волю, Сарэк опустил руку на голову девушки, надеясь передать ее хоть сколько-нибудь положительных эмоций.
– Я разделяю твою скорбь, – сказал он принятую в таких случаях фразу, понимая в глубине души, что юного человека это мало утешит, но девушка вроде бы затихла, без движения, сидя на земле и продолжая держать руку на спине своей мертвой собаки.
Но вот, наконец, и спасатели. Сарэк перевел дыхание и отошел в сторону, предоставив девушку профессионалам.
При этом он наступил на что-то и едва не споткнулся. Книга… Сарэк поднял ее с земли и открыл первую страницу.