– Давай, давай! – крикнул я старой птице. – Мотай дальше!
Пока из леса вышел, со счету сбился. Вроде на восьмой десяток перевалило. Хватит, старой калошей шлепать тоже неинтересно. Собирайте гроши на поминки, чтоб все было как у людей. Поплачьте малость, это невредно. Умолкла. Нашли мы с ней контакт. Плачьте, мои товарищи, старые хрычи, это невредно. А впрочем, может, еще десятку добавить?
– Ну-ка, давай! – сказал я тихо, и она мне еще десятку отстукала, порядок.
Я посмотрел с бугра вниз на затон и увидел, что катер наш «Балтик», 0-138, в полном порядке, стоит себе среди разного деревянного и ржавого железного хлама. Мухин и Сизый заметили меня на бугре и стали руками махать: быстрей, мол. Мухин, капитан наш, старый морячина, тоже балтийский, а Сизый, матрос, молодой местный пижон.
Всю осень и зиму, как приехали мы сюда с Валькой Марвичем, мы втроем ремонтировали этот катер, можно сказать, строили его заново: мотор перебрали, обшивку даже клепали и варили заново.
Ничего, не обижало нас начальство – оклады дали по летнему тарифу, по навигационному, и премиальные спускали, по полторы сотни выходило чистых.
Сизому, понятно, меньше, как неквалифицированному пижону.
И вот сейчас катер наш был на плаву, мощненький такой, осталось только его покрасить. За олифой я и ездил на пристань.
– Олифу достал? – спросил Мухин.
– За кого вы меня принимаете, товарищ Мухин? – сказал я. – Югов сказал: достану – значит, достанет.
– Значит, покрасим? – смекнул Сизый.
– Верно ты сообразил, – говорю ему. – Значит, покрасим.
– Давай заводи свой патефон, – буркнул Мухин.
Я полез в свое отделение, запустил машину. Все у меня было в порядке, прямо сердце радовалось.
Побежала наша «Балтика» по сибирской реке. Я поднялся наверх и зашел в рубку к Мухину.
– Мухин, – говорю ему, – подойди на секунду к дебаркадеру.
– Нет уж, – отвечает Мухин, – там эта публичка навалится, а у нас груз.
– Тихонько подойди. Кореша одного надо прихватить с женой.
– Ладно, – говорит Мухин. – Только на айн момент.
Когда появился перед нами голубой дебаркадер, я посмотрел на часы. Точно подходили, как я и обещал Юрке Горяеву, точно в двенадцать ноль-ноль.
Юра и девушка эта самая стояли на палубе дебаркадера ближе к корме и всматривались в нас. Я махнул им.
Когда подошли, Юрка тотчас же бросил на палубу свой чемодан и девчонка свой тоже бросила. И оба прыгнули к нам. Неплохо это было сделано. Мы сразу же отвалили, публика только заорать успела.
– Знакомьтесь, – сказал Юра.
– Очень приятно, Таня, – сказала девчонка и руку мне протянула.
– Югов Сергей Иванович, – сказал я, нахмурясь.