Томас с любопытством наблюдал за Блу и с каждым днем отмечал явные успехи девушки. Примерно к середине путешествия она освоила искусство ходить на каблуках и легко сохраняла равновесие даже при сильном ветре и качке. Блу двигалась с неожиданной для дикарки природной грацией. Теперь ее походка ничем не напоминала ту энергичную и уверенную поступь, что так поразила Герцога на Морганз-Маунд, но, заметив эту перемену, Томас почему-то почувствовал нечто вроде сожаления.
Собственно, тут нечему было удивляться. Блузетт Морган не раз доказывала, что она чрезвычайно восприимчива и артистична. Достаточно вспомнить историю с вилкой. Блу попросила, чтобы ей доставили вилку в каюту, и упражнялась там, пока не научилась ею пользоваться. Теперь она справлялась со столовыми приборами вполне сносно. Более того, девушка требовала, чтобы каждую субботу ей приносили лохань и бочку горячей воды для купания.
Выходя на палубу, Томас с удивлением рассматривал свою пассажирку. Издали ее вполне можно принять за настоящую леди. Если, конечно, не обращать внимания на старомодные наряды, отсутствие прически и кинжал, закрепленный веревкой у талии. Но даже в этом нелепом платье – вздумай она прогуляться по Бонд-стрит – многие мужчины провожали бы ее восхищенными взглядами.
Сначала Томас был уверен, что Блу собирается поселиться в нищем и убогом Ист-Энде, среди самых грубых и вульгарных лондонцев. Но если бы это было так, то Месье, которому доводилось бывать в Лондоне, не стал бы тратить столько времени на то, чтобы научить свою воспитанницу правильно сидеть. В районе доков женщина, сидящая на скамье развалившись и широко расставив ноги, – дело обычное. Этим никого не удивишь. Совершенно ясно, что Месье отправился в это путешествие неспроста. Он спешно готовит девушку к дебюту и собирается ввести Блузетт Морган в круг гораздо более изысканный, нежели лондонский Ист-Энд. Но зачем? Ради чего? Эти вопросы не давали Томасу покоя.
Незаметно приблизившись к Блу, он невольно залюбовался ее темными кудрями, выбивавшимися из-под капора. Неожиданно ему захотелось коснуться этих шелковистых волос, и его охватило безрассудное желание подойти к девушке сзади и обхватить руками ее тонкую талию. Желание было таким сильным, что Томас сам себе поразился.
Тут Блу наконец заметила его и проворчала:
– Проклятый корсет! Так и сдохнуть недолго. – Она вдруг нахмурилась и спросила: – Чего вы на меня так вытаращились?
– Я думаю о вашем смертоносном корсете, – ответил Герцог с улыбкой. – Вам не нравится быть женщиной, мисс Морган?