– А вот такие! – упрямо заявил Крупицын. – Это ваша идиотская затея – залезть в болото! Остальные, которые не полезли, благополучно разбежались и теперь в ус не дуют. А нас вы уже почти погубили!
– Ну, во-первых, идея принадлежит гению всех времен и народов, вашему блистательному Хамлясову. Я просто взял на себя смелость сделаться на время вашим проводником, потому что некоторый опыт хождения по болотам у меня имеется. Без меня эта затея могла кончиться куда трагичнее... Во-вторых, насчет остальных вы, по-моему, ошибаетесь. Они и в самом деле разбежались, но вряд ли благополучно. Городские люди посреди леса, без вещей, без пищи, насмерть перепуганные... Хорошо, если они не потеряли друг друга.
– Мы должны быть с ними, – заявил Крупицын. – Почему мы здесь? Почему вы притащили нас сюда?
Корнеев безнадежно махнул рукой и сказал:
– Притащил и притащил. Наверное, я не такой смельчак, как вы, – на пули ни за что в жизни не полезу. Скажите лучше, как ваша нога?
– Совсем плохо, – трагически произнес Крупицын. – Боюсь, ходить я уже не смогу.
Страдальчески сморщившись, он принялся стаскивать с себя сапог. Когда ему наконец удалось разуться, глазам Корнеева предстала грязная, раздувшаяся, как удав, нога. Крупицын не отличался великим терпением, но сейчас Корнеев был вынужден признать, что он прав – ходить с такой ногой большая проблема.
– Да, вам не помешало бы сейчас попасть на прием к Валентине Николаевне, – покачав головой, сказал он. – Видели, как она вылечила этого чудака Шпагатова? В два дня! Он уже бегает как заяц!
– Какое мне дело до какого-то там Шпагатова! – капризно сказал Крупицын. – Меня волнует моя судьба! Что вы можете нам предложить?
– Я вам не метрдотель в ресторане, – хмыкнул Корнеев. – Предложить!.. Пока я могу предложить только одно. Нам нужно хорошенько выспаться, отдохнуть, а потом выбираться отсюда. А вам лично я могу предложить кое-что из своей одежды. Вашу нужно высушить, иначе вы подхватите воспаление легких...
Он растолкал Фишкина, который долго не мог понять, где находится и почему от него требуют снять что-нибудь из одежды. С большим трудом Корнееву удалось привести его в чувство, и Фишкин, тяжело вздыхая, принялся раздеваться.
– Это жуть, сколько комаров! – жаловался он, размахивая руками. – Представляю, что тут будет ночью! Нас просто загрызут. Вы думаете, мы здесь надолго застряли?
– Мне самому хотелось бы это знать, – развел руками Корнеев. – Сюда-то мы с перепугу забрались, а вот как отсюда выбраться – уже вопрос. Признаюсь вам честно, сейчас меня пугает даже мысль о том, что снова нужно искать тропу через болото. То, что мы здесь, – чудо. Не хуже тех чудес, что ищет Хамлясов.