Сергей внезапно вспомнил про пистолет, который совсем недавно вернул своему неожиданному пациенту. Но тут же безнадежно махнул рукой. Что можно сделать с одним пистолетом? Только раздразнить бандитов. Да и насчет этого парня, Максимова, не было полной ясности. Кто он вообще такой? Возник из ночной тьмы, с оружием, с пулей в ноге... А следом за ним явились убийцы. А вдруг это одна банда?
Сергей достал носовой платок и отер вспотевшее лицо. Остается одно – держаться с достоинством и сохранять присутствие духа. Трусы погибают первыми, это непреложный закон. Значит, он должен прежде всего успокоить женщин. И ребенка – вспомнил он.
А что, если? Неожиданная мысль пришла ему в голову. Сергей спрятал платок и быстро прошел в гостиную. Там в компании Василия Сергеевича сидели насмерть перепуганные Виктория и Марина. Увидев Сергея, они разом кинулись к нему.
– Что?! Что там происходит, Сережа?!
Он поднял руку, призывая успокоиться, и сказал, понизив голос:
– Дело плохо, но не безнадежно. На нас напала банда. Виталий ранен, но не смертельно, в ногу. Нас хотят запереть в подвале, чтобы мы не мешали грабить. Боюсь, выхода у нас нет. Мы должны подчиниться. Очень прошу вести себя спокойно и не провоцировать бандитов. Надеюсь, все обойдется. А кроме того, у меня есть одна мысль... В какой комнате мальчик?
– Он в спальне для гостей, – нахмурилась Виктория. – Неужели они не пощадят даже ребенка? Что ты задумал?
– Мальчик может убежать, – сказал Сергей. – Мы за него не отвечаем. В конце концов, детдомовский ребенок – не тепличное растение. Я расскажу ему, как незаметно добраться до Диброва. У нас будет шанс.
– Ты хочешь подвергнуть мальчика смертельному риску? – негодующе сказала Виктория. – Это чудовищно!
– Уйти могла бы я, – вдруг, запинаясь, сказала Марина. – Я незаметная. И лучше справлюсь. Вы должны меня отпустить!
Она была почти на грани срыва. Сергей понял это, едва взглянул на нее. Ее большие глаза были полны животного страха. Ловить на себе этот взгляд было неприятно. Сергей пожалел, что ляпнул при этой перепуганной красотке про свой замысел. Она могла все испортить.
– Марина, это невозможно! – как можно мягче сказал он. – Незаметно может уйти ребенок, но никак не женщина на высоких каблуках. Насколько мне известно, ты не поклонница спорта, а до Диброва десять километров по пересеченной местности. Тебя хватятся и очень быстро догонят. А самое главное, нас всех перебьют, когда увидят, что тебя нет. Ребенок – другое дело...
Он опять ляпнул что-то не то. Лицо Марины стало некрасивым и белым, как оштукатуренная стена.