…Прежде чем открыть глаза, Данька беззвучно выплюнул набившийся в рот мусор и пошевелил стянутыми за спину руками, определяя, насколько тесно они скручены веревками. Он лежал на полу лицом вниз, ощущая, как в поясницу упирается чья-то жесткая ступня с квадратным каблуком: приподняв голову, Данька различил рядом на полу неподвижную тушу медведя. Еще несколько черных теней с обнаженными мечами в руках сновали вокруг, изредка спотыкаясь о Данькины ноги.
— Твоя правда! Данэил заслужил жестокую казнь. Надобно скорее прикончить коганого пса, — услышал он знакомый девичий смех: рыжая сестрица сидела на скамье рядом с Белой Палицей, бережно вытирая полотенцем его влажное лицо. — Однако не будем торопиться: ведь нужно сперва допросить его, правда? Ведь правда?
«Действительно, не будем торопиться», — согласился про себя Данька. Стараясь не шевелиться, он скосил глаза в противоположный угол: там рослый дружинник едва сдерживал в холодных кольчужных объятьях визжащую от злости Бустю: мотая зареванным красным личиком, девчонка царапалась и кусалась как звереныш. «У ребенка сильный характер», — Данька даже улыбнулся треснувшими кровоточащими губами.
— Что ж… рад видеть тебя в наших краях, любезный Колокир! — донесся слегка раздраженный голос Белой Палицы. Дворянин поднялся с лавки — теперь он был обнажен по пояс, с мокрых штанов на пол стекала озерная влага. Сделав шаг в направлении неподвижного странника, он картинно поклонился ему в землю, брякнув по полу костяшками пальцев на руке.
Горбатая фигура карлика в дорожном плаще у дальней стены даже не шевельнулась в ответ.
— Пришло время посмотреть, что за гостинцы ты принес из Царьграда… — усмехнулся Палица и, нагнувшись, поднял с пола узелок со Статями. — Царский Жезл имперского Орла и Держава Креста… Весьма прелюбопытно взглянуть на ваши заморские сокровища. Мы, лесные варвары, очень любим подобные погремушки!
Небольшие пальцы дворянина вцепились в узел на драгоценной торбе, мгновенно распутали завязь, и — Данька не сразу понял, что произошло. Палица дернул широким плечом и замер, глядя в темное нутро переметной сумы. Данила увидел, как быстро краснеют у него уши и темнеет от сильного чувства толстая бугристая шея.
— Проклятие! — взревел Палица, с размаху расшибая об пол берестяной кузовок с земляникой: алые брызги сока тучей ударили Даньке в лицо! Крупные, отборные ягоды покатились по дощатому полу под ноги оцепеневшим дружинникам! Рыжая лазутчица от неожиданности подскочила на лавке — совсем рядом ударился о стену поддетый сапогом туесок с потемневшим от душистого сока донцем — единственное, что Белой Палице удалось обнаружить в страннической торбе.