– Но как же мы, товарищи, собираемся объяснять подмену чемоданов? – начал он. – Версия о добром дяде-невозвращенце выглядела бы правдоподобной лишь при одном условии: если бы Маклоренс послал аналогичную открытку Петрову в Софию и тот лично забрал бы свой чемодан. Берет полный – возвращает пустой. Хотя, как известно, в Америку пустые чемоданы не возят.
– Почему пустой? В нем могли быть подарки для доброго дяди, – неожиданно сказал Ковачев, включаясь в игру на стороне генерала.
– Вы прекрасно осведомлены, товарищ полковник, что чемодан, который вернул Пешо, был пустой.
– Или он стал пустым к тому времени, когда мы смогли его осмотреть!
– В нем был один рапан. Вроде квитанции, условного знака о том, что посылка получена.
– Или рапан случайно был оставлен там Морти.
– А как объяснить, что Петров не пошел на контакт с Пешо? Ведь они были на вокзале почти в одно и то же время…
– Петров мог не планировать эту встречу, предполагая где-то задержаться утром, но внезапно, допустим, освободился, – продолжал спорить Ковачев, а генерал лишь усмехался самодовольно.
– Сам факт, что таксист поехал специально в Софию, чтобы оставить чемодан на вокзале, не получив за это ни гроша от Петрова, уже настораживает. Это не похоже на обыкновенную дружескую услугу… Более того, они, сдается мне, даже не знакомы.
Консулов мгновенно оценил, что переходит на слабую позицию, основанную на «бытовых» аргументах. К тому же он заметил, что его разыгрывают. Обычно он вскипал, если кто-то относился к его идеям или, упаси боже, к его личности со снисходительной иронией. И потому он незамедлительно ринулся в наступление:
– То обстоятельство, что Петров знал и номер ячейки, и шифр, красноречиво указывает на сговор между ними. Однако они не встретились. Причина? Таксист не должен был знать, кому везет чемодан. Для кого он предназначен?.. На мой взгляд, мы имеем дело с западной агентурой. Что ж тут необычного, если через десять дней после хитрой передачи чемодана ничего нового не проклюнулось. Или мы ничего не заметили. С каких это пор повелось, чтобы шпионы показывали рога через день-другой? Случай предельно ясен: нельзя ни прекращать наблюдения, ни тем более вызывать кого бы то ни было на допрос. А если кое-кто спешит поставить точку и отрапортовать, то я могу лишь сожалеть…
Последняя фраза прозвучала неприкрыто дерзко, да и Консулов после нее сразу прикусил язык, но генерал, будто и не расслышав дерзости, повернулся к Петеву и Дейнову и добродушно спросил:
– А ваше мнение, товарищи?
– Благодаря счастливой случайности мы, возможно, выйдем на иностранного агента. Самое важное сейчас – узнать содержимое чемодана и посмотреть на Петрова со всех сторон.