Что мешает предположить, что у него уже есть свой человек в холдинге, согласный разделить всю прибыль и издержки? И кто же этот человек? Ясно одно: он должен поддерживать перманентную связь с Таксистом. Но зачем тогда Таксисту понадобилось уподобляться рэкетиру и требовать с Замятина деньги? Чтобы пощекотать последнему нервы? Нет, такой фрукт, как Таксист, наверняка не склонен к тонким психологическим играм и беспочвенным запугиваниям. Скорей всего, это прагматик, работающий на результат. Но для чего тогда, крутилась мысль Китайца, ему посылать своих людей к Замятину?
А если предположить, что он хотел с самим Замятиным организовать дело, если увещевал его расстаться с Михалычем? Что-то здесь не так… Китаец стряхнул пепел и тронулся с места. Нет, за двадцать минут, рассудил Танин, он не доберется. Час пик.
Возле станции техобслуживания стояли красная спортивная «Тойота» и белый «Пежо».
Китаец остановился неподалеку и стал наблюдать. Станция представляла собой гараж, мойку и офис. Последний находился чуть поодаль и производил весьма солидное впечатление: новое двухэтажное здание, построенное по западному образцу, ничего лишнего, все просто и со вкусом. Да, этот Таксист не какой-нибудь лапоть. Если бы рядом с Китайцем в машине находился Бухман, он бы поделился с ним своими мыслями по поводу мафии с «человеческим лицом». Ну сами посудите, один философствует на яхте, другой проявляет чудеса вкуса в строительстве бизнес-зданий и ездит на «Линкольне».
Китаец снова закурил. К мойке подъехали серый «Фольксваген» и старенькая «БМВ» неопределенного зеленовато-бежевого цвета. Потом к ним присоединились две «девятки» и белый «жигуль». Ничего интересного.
Китаец вышел из машины и купил в блещущем чистыми окнами мини-маркете бутылку минеральной воды. Он только сейчас понял, как хочет есть. Но придется повременить. Портить желудок чипсами он не хотел.
Прошло минут сорок, а бордовый «Линкольн» и не думал появляться. Китаец курил уже четвертую сигарету и осушил бутылку. Машины то и дело выстраивались у мойки и медленно отъезжали, поблескивая свежевымытыми стеклами и корпусами. Китаец уж подумал, не «умыть» ли ему «Массо». Он зевнул и удобнее устроился в кресле.
По истечении второго часа, когда небо и тротуары начали темнеть, а духота достигла невероятной степени, унылое ожидание Китайца разрешилось радостным удовлетворением: он увидел причаливающий к офису бордовый «Линкольн». Из него вышли два дюжих молодца, пружинисто и уверенно ступившие на асфальт, они огляделись, следом вышел среднего роста мужчина лет сорока семи, в белых льняных брюках и светлой в синевато-зеленоватых ромбах рубашке. Его седеющие волосы были подстрижены «бобриком», лицо, насколько было видно Китайцу, выражало спесивое высокомерие. Небольшое брюшко и коротковатые ноги не очень сочетались с этой брезгливо-надменной миной. Что-то в его медленных жестах и сутуловатой спине Китайцу показалось знакомым. Таксист, а Танин догадался, что это был он, что-то вяло сквозь зубы процедил «телку», стоявшему справа, и стал подниматься по ступеням.