– Чего рассказывать-то? – Инна попыталась отвернуться, но цепкие пальцы Сергея удерживали ее голову так, чтобы лицо Инны смотрело на Михаила Леонидовича.
Инна смогла только опустить глаза.
– Что это за хрен в пиджаке, с которым ты здесь трепалась битых два часа?
Она ждала и боялась этого вопроса. Какое-то шестое чувство подсказывало ей, что не надо бы говорить Заватову правду или, по крайней мере, всю правду. Но и молчать тоже было нельзя.
– Так, какой-то писатель ненормальный, – через силу улыбнулась Инна.
– Почему – ненормальный? – Тон Заватова снова смягчился.
– Ну как почему, – смелее заговорила Инна, – заплатил за шампусик, болтал про какие-то материалы, которые он для работы собирает, а потом как-то неожиданно сдернул, даже сдачу не забрал. Ну, с паршивой овцы хоть шерсти клок – так, на сигареты… с ментолом… Серый, – она попыталась дернуть головой, – ну че ты за меня ухватился-то? Убери лапищу.
– Отпусти ее, – скомандовал Заватов Сергею и принялся ее гипнотизировать. – Ну и как же зовут этого ненормального?
– Владимир, – тотчас же ответила Инна, – он мне только имя назвал. Честное слово.
– И раньше ты его не видела?
– Нет, мамой клянусь. – Для большей убедительности она даже перекрестилась.
– О чем он тебя расспрашивал?
– Так, ни о чем особенном. – Инна пожала плечами. – Ах да-а, – она нервно рассмеялась, – он интересовался Юрием Николаевичем.
– Ну-ну, – насторожился Заватов, – конкретнее.
– Он спрашивал… не голубой ли он. – Инна смешливо поджала губы. – Я только повторяю, что он говорил, – торопливо добавила она.
– Еще что? – с каменным лицом продолжал допрос Михаил Леонидович.
– Да ну придурок он, что с него взять? – Она пожала плечами. – Дайте сигарету, Михаил Леонидович. Курить хочу – умираю.
– Это ты еще успеешь, – мрачно скаламбурил Заватов, но сигарету из кармана достал и дал прикурить.
– Спасибо, Михаил Леонидович. – Держа сигарету предательски трясущимися руками, она ткнула ее концом в пепельницу.
– Значит, фамилию его ты не знаешь, – начал перечислять Заватов, – кто он такой, не знаешь и о чем тебя расспрашивал, не помнишь. А что же тогда у тебя ручонки-то трясутся?
– Затрясешься тут, – хмыкнула Инна и боязливо покосилась на Сергея, – вы ж на меня, как на врага, набросились, чуть шею не свернули.
Заватов затрясся в беззвучном смехе, и Инна было подумала, что опасность миновала, но ее радость была преждевременной.
– А что этот красавчик тебе передал перед уходом, визитку? – неожиданно спросил Михаил Леонидович.
– Какую еще визитку? – недоуменно усмехнулась Инна и покосилась на сумочку. – Так… рукой махнул, показалось вам.