– Почему бы нет? – Танин пожал плечами.
И тут его в районе поясницы пронзила острая боль. Подскочивший сзади Лева что есть силы ударил его по почкам. Танин рухнул на колени. Лева схватил его одной рукой за волосы, а другой, в которой сжимал пистолет, за горло.
– Из-за тебя, ищейка хренова, погиб наш человек, – заорал он ему в ухо. – Ты за это ответишь, мать твою! Если ты отсюда и уйдешь, то только инвалидом.
Превозмогая боль, Китаец схватил Леву за локоть руки, сжимавшей горло, и сделал резкое вращательное движение, в результате которого нападавший оказался на полу, а Танин верхом на нем с пистолетом, приставленным к его голове.
– Не дергайся – убью. – Китаец с силой вдавил ствол пистолета в Левину щеку.
– Брось оружие, сука. – Длинный и коротышка щелкнули затворами.
– Не суетитесь, ребята, я пошутил. – Китаец бросил пистолет под ноги коротышке. – Он ведь первый начал.
Танин медленно поднялся и с силой пнул носком башмака Леве в брюхо. Тот поджал колени к подбородку и захрипел. Длинный кинулся на Танина, замахнувшись на него «узи», словно дубинкой.
– Цыц, Дохлый, – скомандовал Тяпа.
Длинный остановил занесенный над головой автомат и, сдерживая кипевшую в нем злобу, помог подняться Леве и вместе с ним вернулся на место.
– Строишь из себя крутого, сыщик? – Тяпа закурил новую сигарету. – Не советую.
– Что вам от меня нужно? – напрямую спросил Китаец.
– Ты должен ответить за смерть моего бойца.
– Твои люди сами его завалили, – покачал головой Китаец, – я здесь ни при чем.
– Ты в наших руках, и мы будем с тобой разбираться по нашим законам.
– Не пытайся мне вешать на уши лапшу, как какому-нибудь лоху, – потирая спину, сказал Китаец. – Если есть что сказать – говори. Нет – отпусти. Какой тебе смысл от моей смерти? Один только геморрой. Мои друзья обязательно будут меня искать, поднимут на ноги весь город. В ресторане меня видели. Парочка моих знакомых знает, что я интересовался тобой.
Тяпа молча слушал, пуская дым во все стороны. Китаец продолжал блефовать дальше:
– Так что, если ты меня кончишь, неприятностей тебе не избежать. Если же ты оставишь меня в живых, но изуродуешь меня или причинишь какой-нибудь вред моей секретарше, я тебе обещаю, что хоть ползком доберусь до тебя… Я слов на ветер не бросаю.
В голосе Танина сквозила такая холодная решимость, что смысл сказанного, наверное, дошел до Тяпы.
– Ладно, – он меланхолично махнул рукой, – посидишь здесь ночку, а я пока подумаю, что с тобой делать. Утром поговорим.
Тяпа нехотя кивнул Дохлому.
– Пошли, – тот ткнул Китайцу в спину ствол «узи» и повел его к выходу.