Чарлз сел в кеб.
– В Уэксли! – крикнул он кебмену и повернулся к Джорджиане: – Пока не будем ни о чем говорить.
Она попыталась было возразить, но он приложил палец к губам и зашептал ей на ухо:
– Он погиб, Джорджиана. Остальное уже не важно. – Бросив взгляд через плечо, он увидел дом, от которого они с каждой минутой все удалялись, безмолвный и мертвый дом, ставший орудием дьявола. Наконец он исчез из виду, скрытый тисовой изгородью.
Теперь следовало переварить две вещи: их неожиданный поцелуй и злодейское убийство Генри Мейтленда. Оба события оказались взаимосвязанными и такими останутся в ее памяти навсегда.
Внезапно все части головоломки стали на свои места. Ведь сцена убийства Генри в точности повторяла сцену убийства Лидии. Кровь. Жестокость. И то, что именно он обнаружил труп.
Мог ли Мортон предполагать, что Чарлз появится на месте убийства первым? Во всяком случае, он рассчитывал на это и сделал для этого все возможное.
Этот человек был гением, но гением злым, без чести и совести. Ничто не могло его остановить на пути к желаемому. Мортон желал Оливию и получил ее. Он пожелал завладеть Элингом и уже был на пути к цели. Если не считать того, что Чарлз и Джорджиана появились в Элинге слишком рано, что мертвое тело было обнаружено слишком быстро, что они не оставили в доме никаких следов своего пребывания, а Мортон, по-видимому, рассчитывал застать их врасплох.
Мортон вызвал бы констебля, а потом они вместе нашли бы слуг в их постелях, по всей вероятности, одурманенных сонным зельем, бесчувственных и ни о чем не подозревающих.
Этот человек презирал все, что имело нравственную ценность для других. Он был извращенцем, и ничто не могло изменить его или воспрепятствовать ему – ни в Блисс-Ривер-Вэлли, ни здесь, если только он сумел бы устранить со своего пути Джорджиану.
В конце концов, он мог бы все убедительно объяснить: они с Оливией только что прибыли из Южной Африки, высадились в Грейбурне только вчера, отправились в Медуин нынешним утром и обнаружили следы жесточайшего преступления. Оливия сказала бы полицейским, что потрясена ужасным зрелищем, и упала в обморок. И они бы поверили ей, потому что добрых двадцать лет она не жила в Элинге и у нее не было причин желать смерти своему мужу. А как же Мортон? Она сказала бы, что он всего лишь старый друг, сопровождавший ее и охранявший во время долгого путешествия. Вероятно, она дала бы полиции именно такие показания. И если бы Мортону удалось застать Джорджиану и Чарлза стоящими над трупом, для Мортона все обернулось бы как нельзя лучше. Тогда сошлись бы концы с концами, и ничто не помешало бы ему через некоторое время жениться на Оливии. Впрочем, и теперь у него были шансы выкрутиться. Он сумеет убедить полицию, что это загадочное преступление не имеет к нему никакого отношения.