– Медведь, да мы в натуре…
– Заткнись, урод! – Медведь со всего маху заехал посмевшему раскрыть рот охраннику по челюсти. Тот охнул, отшатнулся, но не произнес больше ни звука. Он знал, что в ярости Медведь может и убить.
– Кто заходил на стоянку?! Кто подходил к машине?!
– Никого не было, гадом буду… – сглотнув, начал было второй охранник.
– Не ври, сука! А где Гарик?!
– Отлить отошел…
– Когда?!
– Минуты две назад…
– И где он?!
– Не знаю, сейчас выйдет, наверное.
– Придурок, – уже почти спокойно сказал Медведь. – Он бы без штанов выскочил, когда такое бы услышал. Смылся, наверное, уже, сучара. Наверняка он и подложил взрывчатку, пока вы ушами хлопали, недоделки. Сколько же ему, гаду, заплатили, интересно?! – Медведь скрипнул зубами.
Вдалеке раздались приближающиеся звуки ментовских сирен.
– Медведь, менты едут. Что им говорить? – спросил светловолосый, чем-то похожий на рыбу мужик, бывший у лидера «оргспортивности» кем-то вроде зама по безопасности.
– Как есть, так и скажем, – не раздумывая, ответил Медведь. – Что было покушение на Федора Медведева, что взорвана его личная машина и погиб его личный водитель. Пусть ищут, кто это сделал. Хотя я и так догадываюсь, кто…
– И кто же?
Медведь не успел ответить – снова зазвонил зажатый в его мощной руке мобильник, о котором он уже успел забыть. Федор посмотрел на телефон, как на ядовитую змею. Он был не глуп и сразу понял, что это не совпадение – кто-то проверяет, удалось ли покушение. Он медленным движением поднес телефон к уху, другой рукой показав всем присутствующим кулак. Наступила мертвая тишина, нарушаемая только треском догорающей машины.
– Слушаю, – прорычал в трубку Медведь.
– Слушаешь? – с деланым удивлением спросил голос с кавказским акцентом. – Это странно, что ты слушаешь, сейчас ты уже ничего слушать не должен. Ну, да ничего, не добрались до тебя в этот раз, доберемся в следующий. Ты понял за что, спортсмен недоделанный?
– Ну, с-сука… – выдохнул Медведь. – Я ж тебя голыми руками придушу! Думаешь, я не понял, кто ты такой, ублюдок?!
Но в трубке уже зазвучали короткие гудки.
– Ох, падла… – прохрипел Медведь. – Ну, они у меня кровью умоются, всех перебьем до последнего, ни одной черномазой обезьяны чтобы тут не осталось.
– Думаешь, это Гамзаев со своими ингушами? – спросил рыбообразный.
– А кто еще?! Эти суки решили, что они тут круче всех. Ну, так мы им покажем, кто тут на самом деле хозяин!
– А может, блатные? – с сомнением в голосе спросил рыбообразный.
– Какие блатные! Их пахан сейчас на зоне, они вообще в счет не идут! Это ингуши перед сезоном решили окрутеть не по чину. Сейчас у нас с ними участки одинаковые и выгодные – не то что у блатарей с их стремным районом. Вот Гамзаев, видать, и решил, что если они меня шлепнут, то все наше им перейдет. Конкурентов убирает, сукин сын! Но только не учел он, осел черножопый, что не с теми связался. Мы ему еще кишки на забор намотаем и вокруг того забора лезгинку сплясать заставим, на это черножопые большие мастера.