– Вам с того стола, – кивнула на Осташевича, – с наилучшими пожеланиями…
Романика начал медленно багроветь, наливаясь яростью, но Хаблак предостерегающе поднял руку. Учтиво поклонился издали Рогатому и сказал:
– Передайте нашу искреннюю благодарность. Но неудобно, такой дорогой коньяк. Хотя – мы тоже не останемся в долгу… – Официантка ждала, что он что-то закажет в ответ, но Хаблак, зажав бутылку в кулаке, направился к соседнему столику. Широкий жест Осташевича дал ему возможность хоть как-то повлиять на ситуацию. Притворившись немного подвыпившим, похлопал Рогатого по плечу и дружелюбно сказал:
– Ты почему-то понравился мне издали… Я уж не говорю о вас! – улыбнулся блондинке, – такие хорошие люди, что грех не составить компанию.
Девушка оценивающе посмотрела на него: должно быть, ханыга, желающий выпить за чужой счет… но респектабельный вид Хаблака не вызвал подозрений, к тому же она была навеселе, а капитан смотрел на нее с восхищением – какой женщине не нравится это?
– Садис, друг! – встал Осташевич с полным фужером в руках, – и давай поцелуемся!
Только этого не хватало Хаблаку – целоваться с вором-рецидивистом! Он взял розу со стула, подал блондинке.
– Сергей, – отрекомендовался он. Та протянула руку.
– Таня.
Рогатый все еще стоял, и коньяк выплескивался из фужера. Подошел Романика, хотел отобрать фужер, но Осташевич не отдал и выпил до дна. Качнулся, и Романика обнял его.
– Вот это парень! – воскликнул он, покосившись на блондинку, но Хаблак что-то нашептывал ей, и лейтенант так стиснул в объятиях Рогатого, что тот засопел. – Прекрати немедленно, – прошептал Романика. – Не то пожалеешь!
Лейтенант отпустил Осташевича, и тот сразу сел, хлопая глазами, но алкоголь придал ему храбрости – схватил бутылку, принесенную Хаблаком, и начал наливать коньяк в рюмки.
Капитан придвинул свой стул к блондинке, нагнулся над столом, чтобы хоть немного заслонить от нее Осташевича.
– Муж? – кивнул на него. Таня надула губы.
– Нет, что вы…
– Так я и думал! – деланно оживился Хаблак.
– Познакомились на пароходе…
– Кто он?
Какой-то тревожный огонек мелькнул в Таниных глазах: зажегся и сразу же погас.
– Душно тут, – пожаловалась она. – Двери закрыты.
– Пойдемте на палубу, – предложил Хаблак.
– Но ведь… – девушка с сожалением обвела взглядом заставленный стол.
– Возьмем с собой стаканы и выпьем шампанского на палубе.
– Чудесно! – всплеснула ладонями Таня. Осташевич сразу понял, чем это обернется для него.
– Но ведь мы не допили коньяк! – запротестовал он.
– Возьмите с собой, – великодушно согласился Хаблак и велел официантке принести счет.