По тракту из Москвы в Петербург мчался на тройке молодой офицер. Мчался офицер по срочным делам, даже в новогоднюю ночь ехал. Верстах в трех от почтовой станции, что возле села Чудова, ямщик вдруг осадил лошадей. Слез с козел, нагнулся.
— Что там? — крикнул офицер из санок.
— Мальчонка, никак… — ответил ямщик. — Замерз, должно быть. Морозище-то какой!
— Ну, давай его сюда, — сказал офицер и приподнял укрывавшую ноги доху.
Положили мальчонку на дно санок, в теплое место. Отогрелся он, отошел, шевельнулся.
Приоткрыл офицер доху.
— Ты кто? — спрашивает.
Молчит найденыш.
— Ты кто? — повторил офицер.
— Митька я, Мышкин, — ответил мальчонка.
— Мышкин! — усмехнулся офицер. — Да как тебя сюда занесло?
— Беглый небось, — ответил за Митьку ямщик. — По всему видать, беглый.
— Н-да, — произнес офицер. — Так что же нам с тобой делать?
— Да что делать! — ответил ямщик. — Сдадим его, ваше благородие, на станции — там разберутся.
Впереди как раз мелькнул огонек. Санки подъезжали к селу Чудову. Соскочил ямщик с козел, отбросил с ног офицера доху.
— Вылазь и ты, беглый, — сказал Митьке.
Офицер пошел на станцию, ямщик замешкался у лошадей, а Митька раз! — и в сторону.
Вышел офицер со смотрителем станции, а Митьки и след простыл.
— Тут был, — стал оправдываться ямщик. — И куда он девался? Утек небось, как есть утек. Шустрый такой, не зря что беглый.
— Бог с ним, ваше благородие, — сказал смотритель. — Много их тут, беглых, шатается.
Двинул офицер ямщика по затылку рукой и опять ушел в дом. Угнал и ямщик лошадей. А Митька в это время сидел за сугробом в придорожной канаве, не зная, как быть. И вдруг видит — подают новую тройку. Вышел офицер, сел в санки. Тогда Митька выпрыгнул из канавы, догнал санки и пристроился сзади на полозьях.