— Значит, только одного Якушкина и помните? — уже зло спросил Левашов.
— Так точно, ваше превосходительство…
Понял генерал-адъютант Левашов, что Якушкин не выдаст своих товарищей. Решил не тянуть с допросом.
— А ведь мне, милостивый государь, давно уже всё известно. И кто на том злодейском сборище был, и кто о чём говорил. Всё, всё, — повторил Левашов. — Знаю и тех, кто выступил там в зачинщиках, знаю и о том, что на вас пал жребий убить государя.
— Вот и неправда, — резко ответил Якушкин.
— Нет, правда, — сказал Левашов.
— Неправда, ваше превосходительство, — повторил Якушкин. — Жребий вовсе не пал на меня.
Поднял глаза Левашов на Якушкина.
— Я вызвался сам нанести удар императору, — произнёс Якушкин. — Счёл за особую честь. Не хотел уступить никому из товарищей.
В это время дверь, ведущая в соседнюю комнату, с шумом раскрылась. На пороге стоял Николай I.
— За особую честь?! — закричал государь.
Повернулся Якушкин навстречу царю, приставил каблук к каблуку по-военному:
— Так точно, ваше величество.
«НА КОЛЕНИ!»
За день до восстания Михаил Бестужев со своей ротой находился в Зимнем дворце. Он командовал караулом, который нёс охрану у царской спальни.
Неспокойно спал в ту ночь Николай. Ворочался с боку на бок. В голову лезли тревожные мысли. Николаю стало уже известно, что в России существует тайное общество.
Где-то в дворцовых залах половица чуть слышно скрипнула, не скрипнула — просто, скорей, вздохнула, и сразу же вздрогнул, замер, застыл Николай. В окно застучался ветер, да где застучался — просто игриво прошёл по стёклам, и сразу мурашками — кожей гусиной — покрылось холёное царское тело.
Но вот сомкнулись в дремоте усталые веки. И вдруг — металлический звяк, словно удар штыками. Николай встрепенулся. Повёл глазами. За дверями спальни услышал шаги. «Всё, — пронеслось в голове у великого князя. Сейчас ворвутся, сейчас убьют». Закрыл он глаза. Приготовился.
Но нет. Всё тихо опять за дверью. Николай поднялся с постели, осторожно двинулся к двери. Минуту стоял. Открыл.
— Ах, это ты, Бестужев?!
Царь узнал начальника караула.
— Так точно, ваше высочество.
— Что здесь такое?
Объясняет Бестужев: менялись, мол, на посту часовые, повернулись не очень точно, вот штык и задел за штык.
Николай облегчённо вздохнул. Вернулся назад к постели.
14-го декабря Михаил Бестужев со своей ротой оказался в числе восставших. В числе первых он был схвачен после поражения восстания. В числе первых прошёл допрос.
Николай I, который присутствовал на этом допросе, кричал:
— Злодей! Совершенный злодей! Да он же караулил меня перед бунтом. Признавайся — хотел убить?!