Отец Василий отреагировал матом.
* * *
Операцию главврач проводил лично. Он не посмел возражать священнику и, строго подчиняясь его приказам, не привлек даже хирургическую сестру. Они быстро срезали пропитанную кровью одежду, и, пока отец Василий смывал кровь, главврач приготовил инструменты. Только в пять утра Костя наложил последний шов.
– Кто он? – только теперь осмелился спросить главврач.
– Друг, – коротко ответил священник.
– Откуда?
– От Ковалева.
– И что теперь?
– Спрячешь его у себя.
– Я не могу, – мягко, но решительно возразил главврач. – Операция это одно, а прятать его от закона это совсем другое. Ты не мальчик, должен понимать.
– Не свисти, Костя, он мне жизнь спас, – покачал головой отец Василий. – Если ты его сдашь, я тебя лично кончу.
Главврач дернул кадыком. Отец Василий говорил абсолютно серьезно.
– Куда положишь? – спросил священник.
– К желудочникам, наверное, в послеоперационную палату. Есть там у меня одноместная, в ней Тохтаров лежал.
– Ковалев убил Тохтарова, – сообщил отец Василий. – И его убьет, если найдет. Мы вместе уходили…
Главврач испуганно посмотрел на священника, опустил глаза вниз, но потом вздохнул и положил товарищу руку на плечо:
– Иди в душ, Миша. Нельзя тебе в таком виде Олюшке на глаза показываться.
* * *
Когда они вдвоем закончили отмывать укрытую на задах третьего больничного корпуса машину, уже совсем рассвело. Отец Василий натянул отстиранное в импортной больничной стиральной машине белье, надел влажный, пахнущий отдушками подрясник, рясу и сел за руль.
– Не беспокойся, Миша, – скорбно сказал на прощание главврач. – У меня здесь надежно. А что сказать персоналу, я найду.
Отец Василий благодарно кивнул и повернул ключ зажигания.
* * *
Олюшка все равно перепугалась. Трудно сказать, что она подумала, учуяв запах стирального порошка, а затем и ощупав насквозь влажную рясу, но в глазах ее появился, да так и застыл печально знакомый мужу страх. Но она промолчала.
Отец Василий быстро переоделся, подошел к телефону, несколько секунд стоял, словно не мог решиться, и набрал московский номер. Он звонил своему прежнему командиру.
– Дмитрий Александрович? Да, это я, Мишаня… Сразу узнали? Да… да… Дмитрий Александрович, у меня к вам просьба. Можете выслушать?
Отец Василий и сам пока не знал, на что рассчитывал, звоня отставному полковнику МВД, но одно он знал точно – нельзя позволить Ковалеву замять это дело. Зло должно быть наказано, и наказано судом человеческим. Он долго и путано объяснял, что, собственно, произошло в усть-кудеярском изоляторе, рассказал о гибели начальника СИЗО Тохтарова, изложил свою версию по поводу последних событий. Но, как, впрочем, и ожидалось, Дмитрий Александрович ответил согласием не сразу.