Худой, жилистый и прокалённый солнцем стрелочник азартно подцепил видавшим виды складнем крепко насаженную пробку.
— Гля, и впрямь заводская!
— Не, западло, давай Гаврилыча подождём, — не согласился Игорь. — Обидится. Лучше сало пока порежь…
— Сало так сало. Только где он ходит…
Хозяин сторожки в ту же минуту вошёл в дверь. В руке он держал только что вырванные из земли цибули — крупные белые луковицы на жёстких зелёных хвостах.
— Ну и дела! Как раньше, ещё в те времена! Талубеева и Ромашкина сняли, грозятся в тюрьму посадить. С литерным, окаянным, шутки плохи! На-ко, обмой, — он протянул цибули Игорю, и тот, привычно зачерпнув из ведра кружкой, на пороге смыл с них комочки земли и серую пыль.
Потом Мишаня привычно разлил водку в дешёвые пластиковые стаканы и сделал это мастерски — всем поровну и ни капли не уронив на замызганную клеёнку.
— Ну, будем!
Стаканы бесшумно чокнулись. Игорь Ходиков, вечно небритый, лохматый парень лет двадцати восьми, поднял тару на уровень побитого оспой лица, внимательно посмотрел, сглатывая, и быстро выпил, тут же закусив луковицами и неловко пристроенным на чёрствый чёрный хлеб грубо нарезанным салом. Руки у него были в татуировках: перстни, традиционное восходящее солнце и надпись «Колыма».
Мишаня ничего не рассматривал: чокнулся и выпил, а закусил вначале салом, а уже потом заел луком.
Гаврилыч — крепкий, хотя и не первой молодости мужчина с седыми, зализанными назад волосами и огромным, в пол-лица, носом — пил долго, мелкими глотками, потом, полузакрыв глаза, посидел неподвижно, смакуя вкус и послевкусие, как опытный дегустатор.
— А ведь знаете, пацаны, не обманула баба — водка настоящая, из пшеницы, — удовлетворённо произнёс он, внимательно осмотрел толстый ломтик сала, аккуратно и даже с некоторой нежностью водрузил его на ломоть чёрного хлеба и прежде, чем впиться давно не леченными зубами, с удовольствием обнюхал бутерброд.
— Настоящая редко попадается, — поддержал разговор Мишаня.
— А зачем её делать, если и самогонку пьют, и стеклоочиститель глотают, — Ходиков разлил остатки. Вышло по полстаканчика, и все трое огорчённо покрутили головами.
— Надо было, Гаврилыч, тебе у проводников купить, — сказал стрелочник.
— У каких проводников? Это же литерный! — усмехнулся Гаврилыч. — Видел, какие там проводники стояли? Они тебя сразу на голову укоротят.
— Посмотрим ещё, кто кого укоротит, — по-блатному растягивая слова, процедил Игорек. Он сразу изменился: сузил глаза, искривил губы. — А ведь в таком чего-то ценное возят. Вот бы грабануть!
— Гра-а-а-ба-а-ну-уть! — растягивая слоги, передразнил Гаврилыч. — Ты уже пробовал арбузы из вагонов таскать! Мало показалось? А тут тебе сразу пулю засадят…