Славка прикрыл двери гаража, залез в машину и вынул оттуда кожаный портфель.
Повозившись с замком секунд пять, он открыл портфель и высыпал на сиденье несколько упаковок с долларами. Затем он вынул из-за пазухи куртки пластиковый пакет, развернул его и стал перекладывать из пакета в портфель другие пачки с долларами, которые внешне ничем не отличались от тех, что были вынуты из портфеля. За исключением одного момента – деньги, принесенные Полуниным и Славкой, были фальшивые.
Полунин снял с лежащего без сознания адвоката часы, вынул из пиджака бумажник, а также водительское удостоверение, забрал сотовый телефон.
Славка положил портфель с фальшивыми баксами на сиденье автомобиля, после чего сгрузил настоящие деньги в пакет и, свернув его, засунул за пазуху своей куртки.
– У меня все, – сказал он, глядя на Полунина.
– Уходим, – произнес Полунин.
Полунин выглянул из дверей гаража и, убедившись, что во дворе никого нет, направился к арке дома, ведущей на улицу. Славка последовал за ним.
Шакирыч отвел машину на несколько десятков метров от дома Евневича и остановил ее так, чтобы был виден выезд со двора дома.
Евневич очухался минут через десять. Голова у него кружилась, в глазах расплывались круги. Раскрыв двери гаража и увидев двор своего дома, он наконец стал соображать, где он и что с ним произошло. И тут его поразила страшная мысль, от которой он окончательно пришел в себя.
– Господи, неужели деньги сперли?
Он развернулся и, шатаясь, бросился к машине. Портфель лежал на том же месте. Он рывком схватил его и, открыв замки, заглянул внутрь.
Такого блаженства он не испытывал давно.
– Слава тебе, господи, – произнес Евневич, увидев, что деньги остались на месте.
Даже досада от потери сотового телефона, дорогих часов и бумажника с водительскими правами и небольшой суммой денег не затмила радость от того, что доллары в портфеле остались нетронутыми.
Он еще какое-то время сидел в машине, приходя в себя от нокаута. Затем завел двигатель, осторожно выгнал машину из гаража и запер ворота. После чего с портфелем в руках поднялся домой, чтобы умыться и переодеться в чистое.
Жена Евневича была на работе, поэтому обошлось без лишних расспросов. Из дома он выехал в половине одиннадцатого.
На место встречи, которая была назначена возле Дворца культуры автостроителей, расположенного недалеко от арбитражного суда, Евневич приехал с небольшим опозданием.
Судья Капнов, маленький, полный мужчина, одетый в серое пальто и черную кепку, уселся в его «Фольксваген» и, глядя на заклеенную физиономию Евневича, спросил: