Либерзон чиркнул спичкой, прикуривая.
– Вот я, например, всю жизнь занимаюсь мелким товаром. Мой маленький магазинчик галантереи приносил неплохие доходы. Я работал на пересортице. Знаете, если пуговицу второго сорта выдать за пуговицу же, но высшего сорта, в этом мало кто разберется. Пуговицы стоят копейки, и люди легко отдадут мне эту маленькую разницу.
– А если нагрянет инспекция? – улыбаясь, спросил Полунин. – Она-то уж точно разберется в этих махинациях.
– К инспекции надо готовиться, – убежденно произнес Изя. – Инспекция – это серьезно, но не фатально. Ведь в ней тоже далеко не все профессионалы. Не все из них хорошо соображают, где и что надо искать.
– Но есть же и такие, кто все же докопается? – снова спросил Полунин.
Либерзон пожал плечами:
– Такие заслужат небольшую премию. В таком случае скупиться не надо… Сейчас многое меняется, вот-вот разрешат частное предпринимательство. Сначала, конечно, в минимальном объеме, дальше будет больше свободы.
– Откуда такая уверенность?
– Боже мой, ведь понятно-таки, что эта страна поворачивается к капитализму…
Вдруг дверь отворилась, и в помещение вошли двое.
Одним из них был хорошо знакомый Полунину Бармалей, второй – малознакомый, по кличке Пепел.
Оба были высокого роста и крепкого телосложения, но, в отличие от Бармалея, лицо Пепла было куда более приятным. Он был значительно молчаливее и сдержаннее. Оба они, как потом узнал от Изи Владимир, принадлежали к «свите» Леонида Волошина.
Едва увидев Полунина, Бармалей грубо произнес:
– Ну ты, щенок, вали отсюда, нам надо с Изей поговорить.
И слова, и манера обращения Бармалея были явно вызывающие, поэтому Полунин даже не пошевелился, а лишь произнес в ответ:
– Я тебе не кошка, чтобы от твоего топота шарахаться! Где хочу, там и сижу.
– Я кому сказал, проваливай отсюда, – прорычал Бармалей, шагнув к столу, за которым сидели Либерзон и Полунин.
Владимир не спеша докурил окурок сигареты до самого фильтра и, затушив его в консервной банке, спокойным голосом произнес:
– Пошел вон, козел.
Глаза Бармалея налились кровью.
– Ах ты, сука вшивая! Нарываешься, гад. Ну ладно, я давно хотел с тобой расквитаться.
Он схватил табуретку и замахнулся на Полунина. Тот вскочил и тоже схватил табуретку – ту, на которой сидел.
Пепел молча шагнул вслед за своим напарником в сторону Полунина. Владимир понял, что сейчас ему придется туго. Оказывать сопротивление двум здоровякам, вроде Бармалея и Пепла, было крайне тяжело. Пути к отступлению были отрезаны, так как дверь находилась за спинами вошедших.
Неожиданно эта самая дверь раскрылась, и на пороге появился сам Леня Бык. Он быстро оценил ситуацию: