«А может, это грех – задавать такие вопросы? – думала бабушка. – Еще накличешь беду. Не надо Бога гневить, – говорила бабушка на этой приступочке. – Все у меня как у людей. И жениха с войны дождалась. И детей родила. И дом большой строим. Можно, конечно, и поменьше, но у Сени мечта. А мечту лучше осуществить. Для радости. Будут съезжаться дети и внуки, и не будет им тесно». Она мечтала, как испечет на самом длинном противне пирог с капустой и яичками, а края срежет. Чтоб никому не было обидно и всем досталась серединка… А можно сделать пирог и с яблоками. Внуки капусту могут не любить. Маленькие, глупые… Тогда пирог с яблоками… И тоже края срезать… Вообще, когда дом будет совсем готов, надо, чтоб дети приезжали часто… Хорошо бы завести такой порядок… На Веру, Надежду, Любовь – непременно. Все-таки это она хорошо придумала с именами. Сама – Любовь. Дочь – Надежда. И внучка – Вера. А когда родился сын, тоже хорошо придумалось. Владимир. Надежда и Владимир. Как у Ленина с Крупской. Когда же родился сынок у Володи, назвали Игорьком тоже неспроста. Думали и о будущем. Будет еще дочь – Ольга. Чтоб не абы как, а складненько, со смыслом.
Все эти мысли – откуда Оле знать про это? – тут, на приступочке, настигали бабушку. А может, было наоборот… Мысли просто жили в этом месте, а бабушка к ним приходила, пока не умерла, а сейчас к ним пришла Оля. И удивилась им.
Одна мысль была совсем несуразная. «Хорошо бы умереть, чтоб не переживать то, что будет потом». Откуда Оле знать, что это была бабушкина мысль? Что пришла она к бабушке, когда уехали дети и стали редко писать и жизнь превратилась в какое-то унизительное ожидание коротких формальных строчек, а другого ничего не было. И она вдруг однажды поняла, что вот дети в Москве учатся, у нее на усадьбе дом строится, а вроде и нет смысла жить… И так ей стало на этой приступочке страшно, что пришлось сделать раствор и хорошо процементировать погреб, чтоб потом рухнуть от бессилия на постель и не думать. Мысль о ненужности жизни привязалась. Очень хотелось, чтоб кто-нибудь ее опроверг. Она даже закинула на этот счет удочку.
– А что, Сеня, – сказала она, – вот дети, считай, на ногах, мы вроде уже и без надобности? Ну скажи, зачем я?
Сеня, как всегда, или с проектом дома возится, или уже непосредственно его осуществляет в деле.
– Ты это про что? – не понимал он. – Как это зачем? Детям мы еще долго будем нужны…
Но она знала – не нужны. На словах и для денег, конечно, да, а по сути… Взять, к примеру, Надю… Вся она такая нервная, неспокойная. Приедет на каникулы и все что-то читает, читает…