— Кто говорит? — спросила Маринка.
— Знакомые, — уклончиво ответил Ромка. — Не столь это важно, какие именно. И еще одно… Все сходятся в том, что он на многое способен, лишь бы добиться своего. Настя же — законченная наркоманка, которой уже никакое лечение не поможет, да она и сама не хочет лечиться. Кстати, девушка, которую бросил Степа и которая грозилась отомстить, похоже, все-таки отомстила — сейчас она замужем и счастлива в браке.
— Это тоже говорят?
— Да, и говорят тоже. Да это и невооруженным глазом видно.
— Как это видно? — удивилась я.
— Ага! Я, оказывается, эту девушку давно знаю.
О Степе она говорит, что у него был неприятный характер. В том смысле, что уж больно неуравновешенный. То он спокоен, как дохлый кот, то психует, как последний неврастеник. Про Алексея и Настю она ничего особенного не знает. Другими словами это не она, — заключил Роман.
— Ты ей веришь?
— Да, — ответил он. — Никаких сомнений! Она в этот день рожала.
— Ничего себе, вот это я понимаю — алиби! И уже дома? — поразилась Маринка.
— А она дома и рожала. Семья зажиточная, могут и хорошего доктора домой пригласить. А у Аленки после двустороннего воспаления легких в пятилетнем возрасте аллергия на больницы.
— Так ты что, ее с детства знаешь? — поразилась я.
— Практически, — подтвердил он.
— Как тесен мир… Ах, ну с чего же тогда ходят эти слухи? — заволновалась я, впервые уловив какую-то ниточку.
— Если что-то и в самом деле такое было, то кто-то из его парней сболтнул.
— Что значит «его парней»? — спросила Маринка.
— Я имею в виду тех, кто вокруг Алексея этого сшивается, «шестерки» там разные. Этот Степа, похоже, был в их числе. А в общем, не узнал я ничего полезного, — понуро заключил Ромка. — Ну нет у меня среди них знакомых.
— Это ты зря про ничего полезного, — задумчиво произнесла я. — Вот про «ходящий слух» это очень интересно.
Тут я обратила внимание на Виктора. Он уже некоторое время не участвовал в разговоре, равнодушно глядя на полуприкрытую дверь. Теперь же на его лице появился неподдельный интерес. Я с великим трудом вытянула шею, пытаясь рассмотреть, что же его так заинтересовало, и замерла.
Пользуясь тем, что в офисе никого не было, к нам просочился небезызвестный дедулька и сейчас занимался тем, что пытался прикрепить к стене самодельный плакат.
— Ах, опять он! — задохнулась от возмущения Маринка. — Да я ему сейчас устрою!
— Т-сс, не надо, — я схватила ее за руку. — Давай посмотрим, что он все-таки задумал. Интересно же!
— Очень, — оскорбленно фыркнула Маринка, однако понижая голос. — Только все обои испортит.