Он не знал, куда девался «невысокий мосье», но, кажется, тот уехал в кэбе в сопровождении двух каких-то других джентльменов. Носильщик припомнил это обстоятельство потому, что кэбмен был ему хорошо знаком, как это обычно бывает на вокзалах, где носильщики и извозчики знают друг друга в лицо.
Он добавил, что этот «кучер» недавно вернулся на стоянку. Может ли он показать его мне? О да, может. И охотно сделал это, получив от меня второй франк.
«Кучер» оказался угрюмым парнем, как и большинство возниц в Париже, но вид и звяканье серебра, словно по волшебству, размягчили его.
Я начал с того, что сказал, будто разыскиваю своего друга англичанина, которого должен был встретить с утренним поездом из Кале, но, к несчастью, разминулся с ним. И попросил возницу описать седока, которого он отвозил утром с вокзала, добавив, что у моего «друга» было много всякого багажа.
Малый долго скреб затылок, а затем принялся описывать его весьма неуклюже, обнаружив поразительную нехватку наблюдательности, особенно когда дело дошло до подробностей. Однако информация, какую мне удалось вытянуть из него, звучала более или менее обнадеживающе.
Одно смущало меня: возница уверял, что альбинос уехал не один, а с двумя товарищами. Почему? Ведь те двое ждали омнибуса. Неужели они передумали и поехали вместе с ним?
Возница хорошо запомнил место, где высаживал своих трех пассажиров, и согласился отвезти меня туда. И я рискнул, хотя могло случиться, что человек, за которым мы охотимся, окажется вовсе не тот, кто мне нужен. Кроме того, ехать нужно было в отдаленный парижский район Нэйли; расстояние было так велико, что, поехав туда в кэбе и обнаружив в конце концов, что мы на ложном пути, я понапрасну потерял бы массу драгоценного времени.
Если б возница припомнил название улицы и номер дома, где он останавливался, я бы нанял мотор: две свободных машины стояли у вокзала рядом с извозчиками, поджидая клиентуру, и я через несколько минут был бы на месте. Однако, несмотря на обещанную внушительную сумму, возница мог сказать только то, что, подъезжая к какому-то месту, один из седоков приказал: «Поверни в следующую улицу налево!» Кэбмен так и сделал, и перед каким-то зданием в середине улицы ему было приказано остановиться. Он не позаботился узнать название улицы, хотя был не слишком хорошо знаком с тем районом, руководясь больше различными внешними ориентирами.
Слыша все это, я очень неохотно должен был признать, что у меня нет иного выбора, кроме как взять этого кэбмена в проводники. И мы поплелись в Нэйли на «Россинанте», уже утомленном дневной работой.