– Пожалуй, я могла бы провести свое небольшое расследование, – неожиданно для себя объявила Джордан, вставая. Этот гнусный человечек успел вывести ее из себя, и теперь она была исполнена решимости раздобыть кое-какие факты и посрамить профессора. Все Бьюкенены – дикари? Какой историк способен выступить со столь категоричным утверждением? И насколько можно ему верить? Действительно ли он преподает историю? Джордан определенно намеревалась проверить, так ли это.
– Возможно, мне удастся доказать, что именно Бьюкенены были святыми, – насмешливо хмыкнула она.
– Вряд ли такое возможно, дорогуша. Мои исследования безупречны.
Джордан, уже успевшая удалиться на несколько шагов, оглянулась:
– А вот это мы увидим.
Только в начале одиннадцатого Джордан наконец удалось снять линзы. Она вернулась в бальный зал и встала у входа, пытаясь разглядеть Ноа среди танцующих. Ее очки все еще у него в кармане!
Профессор Маккенна покинул прием час назад, и Изабель пространно извинилась за его непозволительное поведение. Джордан посоветовала ей не волноваться, заверив, что ничуть не оскорбилась, но Изабель ужасно расстроилась, что не сможет прочитать документы. Джордан хотела было предложить свою помощь, но передумала. Пусть, как напомнил Майкл, она сейчас вольная птица, но, занявшись расследованием, она будет вынуждена терпеть общество профессора. Нет уж, спасибо. Никакая древняя история не стоит даже одного часа в компании этого человека.
– Почему такой хмурый вид? – осведомился Ник, еще один брат Джордан.
– Ничуть не хмурый. Я просто щурюсь. Мои очки у Ноа. Ты его не видишь?
– Конечно, вижу. Он прямо перед тобой.
Джордан прищурилась еще сильнее, сфокусировала взгляд, заметила Ноа и на этот раз действительно нахмурилась.
– Взгляни только на этих дурочек, облизывающихся на твоего партнера! Слюнки так и текут! Омерзительно!
– Ты так считаешь?
– Считаю, – бросила Джордан. – Обещай мне кое-что.
– Что именно?
– Если я когда-нибудь буду вести себя таким образом, ты меня пристрелишь.
– Буду счастлив! – пообещал Ник, открыто смеясь над ней. Ноа наконец удалось ускользнуть от своего фан-клуба, и он подошел к ним.
– Что за веселье?
– Джордан просит ее пристрелить.
Ноа оглядел Джордан. На секунду-другую она полностью завладела его вниманием.
– Я сам это сделаю! – предложил он.
По ее мнению, его голос так и сочился злорадством. Она тут же решила убраться подальше от этой парочки, но заметила идущего к ним Дэна Роббинса. По крайней мере ей показалось, что это Дэн: на самом деле все, что видела Джордан, – довольно неясный силуэт. В начале вечера он пригласил ее на танец, и не важно, какая музыка звучала: вальс, танго или хип-хоп, – Дэн подпрыгивал под свою собственную мелодию в такт чему-то, напоминавшему вариант спазматической польки.