– А что, если он не пойдет? – неожиданно расслышал фотограф. Разговаривающих видно не было, лишь два сигаретных огонька светились метрах в двадцати, у дальнего угла особняка. Следующий коттедж стоял метрах в пяти, оставляя между двумя оградами лишь неширокий проезд, и полностью тонул в темноте.
– Пойдет! Вы говорите, он бабник? Так Валентина сейчас такой стриптиз забабашит, там все мужики с ума сойдут! – уверенно отвечал еще один голос.
– Ваше дело, – равнодушно отозвался первый. Помолчал и добавил: – Девка и впрямь клевая. Не жалко мочить?
– Это не моя забота! У Штыка хватает, кому этим заниматься. Моя задача свести ее с «клиентом». А если тебе ее жалко, можешь попросить за нее у Альберта Викторовича. Лично я этого делать не собираюсь.
– Мне до вашей мокрухи вообще дела нет! Штык пускай сам решает свои кадровые вопросы. Меня его проблемы совсем не интересуют.
– Я вас прекрасно понимаю, – пробормотал второй. Судя по тону, он чувствовал себя неуверенно.
Эдуард, внезапно догадавшийся, что речь идет именно о них, вжался спиной в крайний столб, боясь пропустить хоть слово.
– А за что Штык решил приговорить красотку? Я видел ее как-то. Работает классно.
– Говорит, слишком нос задрала. Путается с кем не надо бы. Дерзить начала. В общем, зарвалась девочка. А знает много. – Голоса приблизились настолько, что, хоть мужчины говорили негромко, отчетливо слышалось каждое слово.
– Ладно, хватит об этом. Пошли лучше посмотрим. Последнее выступление как-никак!
Эдуард почувствовал себя совсем скверно. Он осторожно глянул в направлении удаляющихся мужчин, только что так мило беседовавших за особняком.
В одном из них фотограф признал человека, с которым приехала Валентина. Второго он видел впервые. Сейчас они зачем-то остановились под фонарем, и из своего укрытия Эдди сумел их рассмотреть достаточно хорошо.
О чем они разговаривали, расслышать фотограф уже не мог.
Кровь стучала в висках. Эдди сжал что было сил голову ладонями.
«Это уже не игрушки! – от одной мысли о возможности соучастия в убийстве его кидало в дрожь. – Надо Вальку как-то предупредить!»
Обойдя здание с темной стороны, он обогнул второй коттедж и вернулся к тому месту, где десять минут назад вышел из машины Бориса.
Эдди засунул новую сигарету в рот и, хлопая по карманам, никак не мог решить, говорить ли остальным о своем открытии. Тут он опять вспомнил, что зажигалка осталась у Гоши и именно по этой причине он и отправился к грандиозному строению. От злости он зашвырнул сигарету в кусты.
Неожиданно вспомнил Борисово: «Беги, беги!» – и его ухмылку. А самое главное – ненавидящий взгляд, которым тот проводил тогда девушку. Потом припомнилось удовлетворение, с каким хмыкнул старший, когда узнал, что Эдик остается с ними.