— Это неудачный пример, — сказал репортер, — какое-то вздорное суеверие…
— Именно поэтому пример удачный. Действия объективно не затрагивают тело человека, но он приравнивает их к физическому насилию. Чтобы учесть такие суеверия, придется урезать свободу передвижения людей, совершить над ними объективное насилие.
— Ладно, пусть будет ваш пример. Конечно, специально защищать тень — это вздор, но, с другой стороны, специально наступать на тень человека, который придает этому значение, как-то нехорошо. А как отмечал доктор Ахмади в своем выступлении…
Грендаль устало потянулся и зевнул.
— Ну, конечно. Этого поросенка раздули до размеров слона.
— Почти что, — согласился репортер, — где-то метра три в диаметре.
— Нет, сен Секар, я имею в виду первого поросенка, с которого все началось.
— Боюсь, я не совсем в курсе, сен Влков…
— Сейчас расскажу. Все началось в школе. Одна семья попросила учителя запретить в классе, где учился их ребенок, авторучки с изображением поросенка из популярного мультфильма. Они были мусульмане, а у них особые табу в отношении свиньи. Учитель сказал, что такие вещи находятся в компетенции родителей. Тогда отец ребенка поднял вопрос о поросенке на родительском собрании, но сделал это недостаточно тактично. В результате ему пригрозили полицией, а об инциденте стало известно всем школьникам. Через несколько дней остальные дети пришли в классе в футболках с большим рисунком того же поросенка, да еще наклеили стикеры с тем же поросенком на все, что можно. У ребенка-мусульманина случилась истерика, а мусульманская община обратились в суд с заявлением об истязании и дискриминации. Суд опросил учителей и школьников, но не обнаружил объективных действий, которые могли бы так квалифицироваться. Разумеется, суд доставил неудобства детям и их родителям, что и вызвало, по выражению прессы «свиной бум». Пиком, как вы знаете, стали огромные резиновые свиньи, надутые гелием — многие жители подняли их над своими домами, кафе и лавками накануне Хэллоуина.
— Из-за чего и произошли стычки, потребовавшие вмешательства полиции, — добавил Секар, — разумно ли было доводить до этого?
— Разумно ли с чьей стороны? — спросил Грендаль.
— Я имею в виду, может, лучше было пощадить чувства этого мальчика и уступить в такой мелочи, как детские авторучки? Свет что ли клином сошелся на этом поросенке?
Возникла пауза. Грендаль на четверть минуты задумался, а затем сказал:
— Авторучки — детские, а проблема — взрослая. Свет всегда сходится клином на какой-то мелочи: картинках, футболках, воздушных шариках. Из этих мелочей складывается наша свобода. Мы учим детей быть свободными именно на таких мелочах. Я прочел в одной старой книжке: свобода — это возможность открыто делать то, что кому-то не нравится. По-моему, очень правильная мысль.