– Не плачьте так, дорогая мамочка, отбросьте грустные мысли. Ведь я не сказала, что хочу отказать.
– Благодарю, моя милая девочка, – ответила миссис Ивенс, беря в свои руки светлую головку дочери, благодарю! Мысль, что вы останетесь одни на этой земле, меня убивает. Когда у вас будет поддержка, защитник, мы отправимся на небо спокойными.
– Не говорите этого, мама! – воскликнула Мелида, – не говорите! Вы раздираете мне душу. Скажите мне, напротив, что вы будете счастливы, что вы никогда не покинете нас, иначе у меня не хватит мужества…
Она замолкла. Слезы мешали ей говорить.
– Ты права, – сказала миссис Ивенс, покрывая ее лицо поцелуями, – я постараюсь быть сильной.
Миссис Ивенс удалилась в свою комнату. Она была Совершенно разбита.
I Мелида бросилась в объятия сестры и спрятала лицо у нее на груди, чтобы заглушить рыдания.
– Полно, – сказала Эмерод, – мужайся, дитя. Я знаю и понимаю, как ты страдаешь, и если горести других могут утешить, я тебе расскажу о своих. К несчастью, мое горе никому не принесло пользы, ты же будешь иметь утешение, жертвуя собой ради близких. Вытри свои слезы, дитя, падая, они жгут сердце, но они быстро исцеляют. Взгляни на меня, – продолжала она тихонько, – я тоже любила и я почти забыла об этом.
Мелида изумленно взглянула на нее: ей показалась, что она ослышалась.
– Сегодня вечером иди отдыхай, – сказала Эмерод, – а позже ты узнаешь все.
Мелида была слишком измучена, чтобы настаивать на объяснении с сестрой. Все погрузилось в молчание, но после вечерних волнений, никто, вероятно, долго не мог сомкнуть глаз в маленьком доме в Сент-Килде.
Однако к утру усталость сломила доктора.
Миссис Ивенс ждала пробуждения своего мужа, чтобы рассказать ему о состоянии, в котором она оставила Мелиду.
Согласно мнению, которое доктор составил о характере младшей дочери, он полагал, что раз Мелида не сказала «нет» с самого начала, значит она кончит тем, что поддастся влиянию своих близких. Союз с мистером Фультоном представлял для его дочерей выгоды, которыми не следовало пренебрегать в его положении. Женившись на Мелиде, Фультон станет оказывать поддержку и Эмерод. У него манеры джентльмена. Если его прошлое и окружено какой-то тайной, то объяснения, данные им, кажутся весьма естественными и убедительными. Его теперешняя жизнь одинока и безупречна.
Когда Мелида подошла обнять отца, она была бледной, ее глаза покраснели, но губы улыбались.
Доктор не стал больше торопить ее с ответом. Он рассчитывал на время.
Он оседлал Кеттли и вскочил на нее. Он решил, сделав больным визиты, заехать к Фультону.