– Правда, что они хорошо стреляют, – согласился первый собеседник, – но они обязаны своим спасением фургону, который везли быки. Приближаясь, он испугал грабителей.
– Все равно, – вступил в разговор третий, – двадцать человек не внушили охране страха, и я не хотел бы очутиться в подобной переделке.
Резака отправился спать, твердо решив не ввязываться в дело.
На другой день Макс разбудил его поздно утром.
– Поехали, – велел он.
– Езжайте сами, – отвечал, зевая, Резака. Я не такой уж идиот, чтобы рисковать своей жизнью ради славы совершить дерзкий поступок. Мне все равно, что обо мне станут говорить после того, как я буду повешен. Лучше вести собачью жизнь, чем стать мертвецом…
– Как хочешь, – ухмыльнулся Макс, – я буду один или найду другого товарища.
Резака никогда в своей жизни не был в подобном затруднении: страх смерти, жажда золота, опасение показаться предателем – все смешалось в его грузном черепе.
– Ну, Макс, ты же хорошо знаешь, что я тебя не оставлю и пойду с тобой даже в пасть дьявола, только откажись от своего безумного проекта.
– Отказаться от проекта, который может дать мне в руки миллион? Вы сами безумны!
Мысль о миллионе произвела свой эффект. Примитивный здравый смысл грабителя исчез, его манила золотая лихорадка.
Одевшись, он с хмурым лицом последовал за Максом.
– Ты никак трусишь? – поинтересовался Макс, когда они добрались до облюбованного местечка. – Никто ведь не заставляет нас нападать сегодня.
Макс намеренно оставлял Резаку в сомнении, но сам твердо решил отсрочить операцию на несколько дней. Он находил землю еще недостаточно размокшей и хотел изучить все неровности почвы. Кроме того, Резака казался ему недостаточно подготовленным. Макс поступал как те генералы, которые за несколько дней до сражения показывают противника своим солдатам. Таким образом прошло несколько дней.
– Я полагаю, что нам следует приняться за дело завтра, – сказал, наконец, Макс, когда они ложились спать.
Ночь делала это время года еще мрачнее.
Действительно, на рассвете сообщники находились уже в лесу, подстерегая приближение эскорта.
Уже месяц шли дожди, они сделали дороги непроходимыми. Рудники были обеспечены провизией, дороги опустели. Только золотой эскорт и почта продолжали курсировать с большим трудом, часто опаздывая на 3–4 дня.
– Прислушайся! – сказал Макс, вытягивая шею. – Ты ничего не слышишь?
– Напротив, слышу, что приближается гроза, – ответил Резака, и эта гроза не пощадит наших костей, я уже заранее мерзну.
– Это правда, – согласился Макс, глядя на небо, – но какая важность, что мы намокнем, если наше оружие будет сухим?