Он стрелял, стиснув зубы, выискивая среди людей фигуры ксенобиан, а время уже потеряло физический смысл, оно стало иным, тягучим и неподвластным рассудку…
Мимо промелькнула фигура Логинова, сбоку раздался вскрик — это Зотов упал на промежуточной площадке между двумя металлическими лестничными маршами, и Иван резко повел стволом, вынужденно выстрелив в ногу пожилому мужчине, который с тупым выражением лица перезаряжал автомат, чтобы добить упавшего сержанта…
Зотов все же встал.
Иван еще контролировал его, когда снизу хлестнула прицельная очередь. Пули наискось ударили в плечо и голову Лозина с такой силой, что лейтенанта отбросило от перил, на миг погасив его сознание…
Короткий провал небытия сменился кровавым туманом, застилавшим глаза. В горячке Иван вскочил, машинально срывая с головы изуродованный пулями шлем вместе с разбитым коммуникатором и порванной дыхательной маской.
В нос тут же ударил густой неприятный запах, наполняющий зал застойной вонью.
Это был запах Чужих, сложная смесь отдельных флюидов, которая, по утверждению Логинова, играла ключевую роль в общении ксенобиан.
Запах…
Иван отер струящуюся по лбу кровь.
Почему так смердит вокруг? Выключена вентиляция?.. Уж не запах ли контролирует шунтированных людей, передавая в их разум определенный приказ?
Он встал, пошатнувшись, и крикнул, едва ли надеясь, что его расслышат в грохоте, царившем вокруг:
— Прикройте меня!
Иван отчетливо видел, что зарешеченные зевы расположенных под сводами зала вентиляционных отверстий открыты, но огромные, расположенные за ними лопасти не вращались.
Он уже неадекватно воспринимал реальность, контуженый разум сосредоточился лишь на одной мысли — нужно дать свежий воздух, и, подчиняясь этому стремлению, глаза продолжали искать необходимый пост управления, пока взгляд не наткнулся на огромный распределительный щит с множеством механических переключателей, расположенный сразу под лестницей.
Вскочив, Иван рванулся вниз по гулким металлическим ступеням, не замечая, что автоматический огонь вдруг сосредоточился на нем, пули барабанили по стенам, в воздухе кружило пластиковое крошево разбитой облицовки, а он, добежав до площадки, на которой, отстреливаясь, лежал Зотов, перепрыгнул через перила, не приземлившись, а неловко упав с пятиметровой высоты, под спасительную защиту какого-то установленного под лестницей агрегата.
Не обращая внимания на боль, он встал, ухватившись рукой за открытую створку силового шкафа.
Перед ним стройными шеренгами располагались десятки различных переключателей, но, слава богу, тут все оказалось понятным, каждый из них был снабжен недвусмысленными указателями.