Херберту ничего не оставалось, как последовать за ним.
Добежав до кустов, они одновременно присели под прикрытием их ветвей.
Иван уже расстегнул магнитные липучки и достал из чехла обтекаемый реактивный снаряд, на корпусе которого не было даже намека на электронные датчики систем самонаведения.
— Что это? — хрипло спросил Джон.
— А ты не знаешь? — отозвался Иван, заряжая пусковую трубу. — Слишком много вопросов, Джон.
— Я не профессиональный военный, — огрызнулся Херберт.
— Это ручной противотанковый гранатомет, сокращенно «РПГ-40М»… — Иван снял резиновую заглушку с прицела.
— Ты сумасшедший. Тут же нет никаких приспособлений для захвата воздушных целей.
— Поэтому они будут спокойно кружить у меня над головой? — язвительно поинтересовался лейтенант, изготавливаясь к выстрелу.
«РПГ-40», снятый с вооружения десять лет назад, считался морально устаревшей моделью — ручной противотанковый комплекс имел лишь визуальную систему наведения на цель, но в данной ситуации лишенный электроники реактивный снаряд, предназначенный для стрельбы прямой наводкой, получил неоспоримое преимущество перед любым высокотехнологичным аналогом.
Джон с трудом мог понять действия Лозина — его идолом давно стал компьютер, без участия которого
сложные операции казались немыслимыми, заранее обреченными на провал, но Ивана это, похоже, не трогало. Он был зол, но подобное внутреннее состояние только придавало сил. Если Херберт, глядя на побледневшее лицо лейтенанта, подумал в эти мгновенья о загадочной русской душе, то, скорее всего, он ошибался — решающую роль тут играли не национальные особенности склада мышления, которые принято обозначать термином «менталитет», а скорее степень психологической подготовки русского солдата.
Иван прошел суровую школу, усвоив среди жизненных уроков несколько непреложных истин. Во-первых, нет невыполнимых задач, есть люди, неспособные их решить. Во-вторых, при правильном осмыслении ситуации всегда найдутся адекватные меры борьбы с любым противником. И, наконец, в-третьих — никогда нельзя останавливаться на полпути. Решил драться, значит, дерись, выкручивайся как угодно, но сделай — это были не его слова, но инструктор, который обучал Лозина сбивать воздушные и наземные цели из примитивных, по современным меркам, образцов оружия, на поверку оказался тысячу раз прав…
Череда лихорадочных, обрывочных мыслей вихрем промелькнула на периферии рассудка, в то время как глаза, разум уже слились с тонкой линией визирования цели.
«Поймай его в момент зависания…» — голос шел из глубин памяти, он походил на подсознательное нашептывание. — «Помни, что снаряд будет снижаться по баллистической траектории…»