Поджарый в джинсовых штанах и такой же курточке с яркой вышивкой «Рэнглер» на левом нагрудном карманчике, примерно, тридцатилетний Аркадий Могильный, как сказала Тараданова, действительно походил на спортивного живчика. Усевшись на предложенный Веселкиным стул, он то и дело менял позу, будто его что-то покалывало, а сизо-черные глаза на смуглом лице беспокойно метались вправо – влево и вверх – вниз. При этом выражение лица было таким, словно человек спросонок не может сообразить, куда и зачем его привезли.
– Что, Аркаша, не можешь понять, почему тобой заинтересовался уголовный розыск? – спросил Веселкин.
– Ага, не могу допереть, с какого бодуна наехали на мою одиозную персону, – живо ответил Могильный.
– Наркотиками давно занимаешься?
– Чтоб мне неженатым умереть, кроме табака и водки, другой отравы не кушаю. Как говорят в моей ридной Одессе, курить я буду, но пить не брошу.
– Одессит?
– Коренной и потомственный.
– Мне нравятся одесские шутки, только сегодня не до них. Дело очень серьезное.
– Когда надо, могу быть серьезным.
– В Сибирь каким ветром занесло?
– Попутным, юго-западным. Три года назад владелец бензоколонок Ованес Грантович Назарян уговорил стать личным его шофером. С тех пор вожу шефа по Новосибирску и области.
– Как с ним познакомился?
– Он прилетал в Одессу, чтобы в Черном море поплескаться и одесских девочек пощекотать. Познакомились, как в старом анекдоте, когда пацан зазывает оттянуться вернувшихся с приисков золотоискателей: «Дяденьки, дяденьки! Заходите к нам! У нас три б…ди есть: матушка, сестренка Аннушка и дедушка». «А дедушка при чем?» – «Он за водкой бегает». Вот и я знакомил Назаряна с одесскими очаровашками да за напитками бегал. Моя расторопность понравилась шефу. Купил он мне в Новосибирске квартирку, переправил украинские водительские права на российские и жалованье хорошее определил.
– Какие поручения и наказы дает?
– Наказ один – за рулем всегда быть трезвым. Поручения – поставлять ко двору шефа обаятельных чаровниц.
– Назарян холостяк?
– Семья у него живет в солнечном Ереване, а здесь холостячит со свистом.
– Вчера вечером на улицу Владимировскую ты по его поручению ездил?
– Намекните, чего я там потерял?…
– Хотел забрать посылку из Петербурга для Валентина Сапунцова. Получив отказ, примчался в кафе «Вдохновение» и сказал Слонихе, чтобы немедленно прекратила торговлю наркотиками.
Могильный удивленно вытаращил глаза:
– Не надо, командир… Не надо клеить мне опасную игру. Такими фишками никогда в жизни не играл. Не буду пудрить мозги, признаюсь честно: я бывший одесский фармазон.