Воображение уже рисует радужную картину: шеф сообразил, что корень всех бед не я, а Себастьян. Наверное, пригласит меня к нашему старому водопою у «Зилли» и в слезах попросит вернуться, поскольку так и не нашел мне адекватной замены (неудивительно, потому что большинство копирайтеров просто не умеют писать). Я, конечно, скажу, что теперь смотрю свысока на рекламу сардин, но так и быть, готова простить былые обиды, а потом попытаюсь споить его и самой возглавить агентство – нелегкая задача, учитывая, что пьет он на двадцать лет дольше меня.
И тут облом! Приехав, узнаю, что прежний босс просит меня бесплатно сыграть роль внештатного сотрудника и посидеть за одним из множества свободных столов. Нужно убедить какого-то важного клиента, что, несмотря на недавние массовые увольнения, в фирме царит деловая активность. Похоже, положение и впрямь отчаянное: даже уборщицу посадили к «Макинтошу». Уставилась на мышь, словно впервые видит. (У гостей глаза на лоб вылезли, когда на просьбу продемонстрировать работу уборщица начала протирать экран монитора.)
От меня, к счастью, потребовалось лишь спрятаться за журналом «Мэри-Клер» и притворяться, что изучаю рекламу конкурентов. Совсем как в добрые старые времена, за исключением, конечно, того, что тогда мне за это действительно платили.
Не очень обрадовалась, узнав, что Церберша заняла половину нашего с Себастьяном бывшего кабинета. Похоже, дела в агентстве так плохи, что теперь она пытается делать и мою работу. Представляю, что из этого получится. Прогнала ее назад, к коммутатору.
Даже Элиза, бухгалтерша, совмещает работу зама по производству, делопроизводителя и, что совсем ужасно, девочки на побегушках – носит шефу чай. Пришлось прогнать ее на кухню вместе с омерзительным розовым варевом, которое она мне притащила.
Среда, 11 декабря
Сегодня придется держать ответ – почему мой вклад в «З1/2 минуты» до сих пор не составил ни единого слова. Поразмыслив как следует, решила разыграть собственное похищение.
Прикрыла телефонную трубку платком, набрала номер издательства в Эдинбурге и хриплым голосом потребовала соединить с издательницей. К сожалению, грандиозный план рухнул – она уехала минимум на неделю куда-то на юг по неотложным делам. В глубочайшей обиде повесила трубку. Какая необязательность!
Четверг, 12 декабря
Пожаловалась агентше на ненадежную, недосягаемую издательницу, а та, забыв, кто ее кормит, заявила, что я сама виновата. Я просрочила рукопись на месяц, так что издательнице пришлось сломя голову мчаться за границу успокаивать взбешенного типографа – у него машины перегрелись из-за вынужденного простоя. Сам виноват, оборвала я ее. Нечего оборудовать типографию всяким хламом местного производства, и вообще на чьей она стороне? Агентша тут же пошла на попятный, пригласила меня к себе на рождественскую вечеринку. Я, как всегда, начала уклончиво мычать и хмыкать. В голосе агентши появились панические нотки. Еще бы, я же ее самая знаменитая клиентка. Благосклонно отклонила предложение.