— С чего ты завелся? — не понял Тополь. — Упреки не по адресу. Я же тебе еще раз объясняю: ты будешь работать не на ГБ и не на военную разведку.
— А я этого пока не понял. Весь букет новых спецслужб в нашей стране — это либо бывшая ГБ, либо ГРУ, как бы они там ни разваливались от переизбытка демократии и разубедить меня в этом будет очень непросто.
— Я постараюсь, — скромно сказал Тополь.
А Татьяна подтвердила решительно:
— Он постарается.
— Ну, валяйте, — согласился я. — Буду задавать вопросы. Хорошо? Допустим, вы — Двадцать первый главк. Директору ФСБ вы подчиняетесь?
— Да нет же! Двадцать первый главк ФСБ — это условное название. Ну, вроде как восьмое чудо света или там Четвертый Интернационал. Нет такого главка в структуре сегодняшней ФСБ. Мы пользуемся удостоверениями и вообще всеми правами сотрудников службы безопасности просто для удобства работы в этой стране. В других странах мы пользуемся другими удостоверениями.
— Ага. Значит, вы международная организация. Понятно. Но кому-то же вы подчиняетесь? Совету Объединенной Европы, Интерполу, Международному валютному фонду, Совету Безопасности ООН, ну, я не знаю, лично генеральному секретарю, в конце концов!
— Эх, Разгонов! Боясь показаться законченным параноиком с манией величия, не стану говорить, что мы над всем этим, скажу мягче: мы в стороне от всех этих организаций, мы — отдельно. Двадцать первый главк — это российское подразделение Международной службы контроля (МСК), или службы ИКС, как еще мы ее называем по первым буквам английского наименования — International Control Service. Служба возникла…
— Стоп, стоп, стоп, — прервал я его. — В общем, масонская ложа, иезуитский орден, Союз Девяти и так далее. Все понятно. Наверно, не обошлось и без зеленых человечков.
— Обошлось, — спокойно возразил Тополь.
— Слава Богу! Но я не поэтому тебя прервал. У меня вопрос, так сказать, о порядке ведения. Если ты рассказываешь мне сказки, то, по-моему, момент не очень подходящий, да к тому же по части сказок я сам специалист. А если все это правда, то, извини, почему я должен ее знать? Меня что, убьют через полчаса, потому что роль свою я уже для вас выполнил? Или мне все-таки предстоит поработать, но никто не спросит, хочу ли я этого?
Тополь надолго замолчал.
— Слушай, Верба, — произнес он наконец, — а какой дотошный парень попался!
— Писатель, — вздохнула Татьяна.
— Ну и что — писатель? Кто у нас не писатель?
И он опять замолчал надолго. Я успел выкурить целую сигарету, прежде чем он разродился новой фразой:
— Ну так вот, дорогой мой Ясень. Сергей Николаевич Малин — это не твой кагэбэшный псевдоним, как ты изволил давеча выразиться. (И когда я успел так выразиться?) Это на самом деле был такой человек. Утром ты оказался невнимателен и, я бы даже сказал, недогадлив, чем, признаться, удивил меня. Там же не твоя фотография, Разгонов.