Эльф предложил Филу ещё коньяка. Но Фил благоразумно отказался. А Эльф принялся спокойно уничтожать четвертую, если не пятую порцию. Потом закурил тонкую белую сигарету и прокомментировал:
— Перебьет, конечно, вкус этого божественного напитка. Но курить хочется — сил нет!
— Красивую концепцию вы нам изложили, — оценил Фил. — Только старо это все как мир. В смысле устарело. Кто-то из древних сформулировал ваш псевдомарксистский принцип гораздо короче: разделяй и властвуй.
— Не совсем то, — улыбнулся Эльф, — но вы близки к истине. Это один из принципов науки управления. Если трезво смотреть на вещи, в нем нет ничего оскорбительного для человека.
— А, по-моему, есть, — возразил Фил. — Специально сталкивать людей лбами. Во имя их же блага? Специально убирать неугодных. Во имя кого? Во имя детей тех, кого убили? Я что-то теряю внутреннюю логику. Большевизм какой-то получается. Убили Эдика во имя стабильности. Никакой стабильности в нашей экономике я не видел и не вижу. А с Эдиком познакомился, и он мне был симпатичен. Так что клал я с прибором на экономику, ради которой нужно убивать романтика Свирского!
— Привет вам от Достоевского, — заметил Эльф. — Он только слов таких не употреблял.
— И ему от меня передавайте. Когда встретите, — огрызнулся Фил. — Однако я о принципе не договорил. Разделяй и властвуй — это не для людей. Это для тех, кто властвует. А я их ненавижу.
— Э, да вы тоже романтик! — удивился Эльф.
Я и сам удивлялся, глядя на Фила. Видно, это коньяк так подействовал. И на всякий случай я поспешил вклиниться:
— Мы не романтики, наоборот — практики. И как практик я хочу спросить, кто в данный момент разделяет и властвует? Навигатор?
В эту секунду мне почудилось, что Эльф вздрогнул. Конечно, он владел собою в совершенстве, но моя последняя догадка оказалась, очевидно, уж слишком точной. И подействовала сильнее, чем напоминание о его израильском прозвище.
— Почему только Навигатор? — вопросил Эльф, быстро совладав с собою. — Властвуют сейчас многие.
— Но Навигатор сидит в Кремле? — быстро задал я свой следующий вопрос.
И проиграл вчистую.
— А вот это уже будет лишняя для вас информация, — заявил Эльф, подчеркнуто меняя тон разговора и дистанцируясь.
Словно наша доверительная, чуточку пьяная беседа заканчивалась, участники стремительно трезвели и готовились расходиться по домам. Стало ясно, что больше ничего интересного из него вытянуть не удастся. А значит, пора возвращаться к делам практическим.
— Хорошо, — сказал я. — А если мы откажемся ехать в Германию?
— У вас выбора нет, — ответил он жестко, провоцировал на откровенное возмущение.