Мэгги внутренне содрогнулась, однако высоко подняла подбородок и посмотрела ему прямо в лицо.
– Ты мой должник, Дэнни О’Салливан.
Он продолжал улыбаться.
– Я могу найти применение девочке с такой доброй душой, не сомневайся.
– Я не желаю подчиняться кому-либо, – ответила Мэгги. – Хочу быть свободной. Я и мои друзья. Мы не нуждаемся в покровителе. Нам не нужен ни Джонни, ни ты, никто другой.
– Это справедливо, – сказал Дэнни, пожимая плечами. – Я просто хотел отплатить тебе добром, чтобы мы были в расчете.
– Мы никогда не будем в расчете. Ты обязан мне своей жизнью, – возразила Мэгги.
Его единственный голубой глаз замигал.
– О, Мэгги, детка, жизнь тоже имеет свою цену, и в настоящее время жизни покупаются и продаются как вчерашняя рыба с тележки уличного торговца.
С этими словами он двинулся вперед, и спустя несколько секунд туман поглотил его. А Мэгги охватила дрожь.
Четыре года спустя
Чарлз Кроссхем, лорд Эджингтон, устремился вниз по лестнице, шагая сразу через две ступеньки. Несмотря на то, что он был чрезвычайно возмущен, выражение его лица оставалось холодным и бесстрастным. Как посмела Милли своим досадным выпадом унизить Лили Барретт, которой он покровительствовал в течение последних пяти месяцев и которая впервые была представлена обществу?! Ее вмешательство казалось несносным. Чарлз решительной походкой миновал восточную галерею, громко цокая блестящими ботинками по холодному мрамору, и распахнул дверь в гостиную, где остановился в центре абиссинского ковра.
При появлении Чарлза Милли вздрогнула и осторожно взглянула на него поверх книги, в то время как он не отрываясь смотрел на нее. Милли уютно устроилась в любимом, обтянутом кремовым шелком кресле у окна с кружевными шторами, через которые проникал холодный зимний свет.
– Я слышал, что ты сделала на балу у Рашуэртов, – сказал он.
Серые глаза Милли удивленно расширились.
– Что же такое я сделала? – Ее голос прозвучал едва слышно, а руки так сжали книгу, что корешок затрещал, протестуя.
Чарлз стиснул зубы. Она еще спрашивает! Ее притворное поведение всерьез возмутило его. Боже, как ему хотелось схватить сестру и встряхнуть так, чтобы ее куриные мозги наконец заработали!
– Ты унизила мисс Барретт, – сказал Чарлз сдержанным тоном, поскольку знал, как следует обходиться с Милли. – Своим поступком ты лишила ее шансов на успешное проведение светского сезона.
Милли немного расслабилась и небрежно махнула изящной ручкой:
– Ах вот в чем дело! Мисс Барретт – независимо от того, каково ее настоящее имя, – не имеет должного воспитания и связей. Она не принадлежит к нашему кругу. Полковник Вейн представил ее бедной родственницей, но мы все знаем, что она является чьим-то незаконнорожденным ребенком, и я заявила об этом вслух, поскольку мы не можем больше притворяться. Ты должен быть благодарен мне. Ее присутствие на фешенебельных лондонских балах дискредитирует нас всех.