Жрец, стоявший у нас за спиной, отступил в сторону, и сделал это вовремя: именно ему я собирался перерезать горло первому – чародей он или нет, меня не волновало, колдуны так же смертны, как и обычные люди.
Я открыл дверь и вышел, Молот шел за мной, не отставая. Выходя из комнаты, он догадался захватить с собой факел, который снял со стены. Когда он его зажег, мы увидели, что в темноту уходит длинный узкий коридор.
Мы двинулись по нему, шагов через двадцать он закончился, раздвоившись на абсолютно одинаковые рукава.
– Правый, левый? – спросил я. – Какой выбираем?
Мой друг присел, разглядывая каменный пол.
– По правому больше ходили, видишь небольшие выбоины и песок с улицы?
– Вижу. – Я присел рядом и рассмотрел серый песок, который мог здесь оказаться только с улицы. У меня сразу стало спокойнее на душе, я поверил в то, что из этого лабиринта можно выбраться. Жрецы ошибались, Молот неглуп и наблюдателен и найдет выход. Мы свернули в правый проход, который привел нас к следующей развилке, там выбрали левый проход по тем же признакам.
Так и шли, нисколько не сомневаясь, что выход найдем быстро, но время проходило, а мы по-прежнему блуждали под горой. В какой-то момент мне показалось, что идем вниз – нам стали часто встречаться стены, по которым сочилась влага. Вода оказалась пресной, неплохой на вкус, мы еще больше приободрились.
Каждый коридор в этом лабиринте заканчивался развилкой, и везде, если приглядеться, можно было найти песок и следы ног. Возможно, мы шли по кругу или уходили вниз в глубину земли, на стенах уже не было видно следов обработки.
Мы незаметно перешли из храма в пещеру…
Наконец перед очередной развилкой Молот остановился:
– Я не знаю, куда идти дальше, мне кажется, мы заблудились.
– Ладно, – кивнул я. – Что ж, попробовали, не получилось, пошли обратно.
– Ты не понял, – вздохнул мой друг. – Я не знаю, как нам вернуться в ту комнату, где остались жрецы.
– Так же, как шли… по своим следам.
– На камне не остается следов, – покачал головой Молот. – Мы не найдем ни выхода, ни комнаты, в которой с нами разговаривали.
– Ну хотя бы попробуем, – пожал я плечами. – Все равно ничего другого не остается.
– Почему? Можем продолжать идти дальше – доберемся либо до тупика, либо до выхода.
– Или до центра земли. Ты забываешь кое о чем.
– О чем?
– Факел скоро погаснет, и мы окажемся в темноте.
Действительно, огонь уже заметно ослаб. Не знаю, что было залито в бронзовую чашу, вероятнее всего, масло – оно хоть и горело медленно, но все равно его не осталось, да и фитиль почти прогорел.