В неверных отблесках света Борг походил на великана из волшебных сказок. У него были грубые черты лица: толстые губы, широкие скулы и глубоко запавшие глаза, затененные густыми бровями. Ребенком он не раз слышал, что уродлив, так и вырос с этим убеждением – он уродлив. Когда он чувствовал определенное замешательство – вот как сейчас, то руки его беспрестанно находились около лица, прикрывая рот, потирая нос, поглаживая лоб в подсознательных попытках скрыть нерешительность. Как-то в редкий момент расслабления Дикштейн спросил его: «Почему вы на всех орете?» – на что получил ответ: «Да потому что все долбаные красавцы».
Дикштейн работал под началом Борга десять лет, но так и не проникся симпатией к этому человеку. Ему казалось, что он понимал несчастную беспокойную натуру Борга; он уважал его профессионализм и его одержимую преданность разведке Израиля, но, с точки зрения Дикштейна, этого недостаточно, чтобы полюбить человека. Когда Борг врал ему, у него всегда были на то весомые причины, но Дикштейн от всей души презирал любую ложь.
Он отвечал ему тем, что обращал тактику Борга против него же. Он отказывался сообщать, куда направляется, или откровенно врал. Он никогда не действовал строго по расписанию, когда занимался оперативной работой и был в поле: он просто звонил или слал послания с безапелляционными требованиями. А порой он просто скрывал от Борга часть или полностью план своих замыслов. Это не давало Боргу возможности вмешиваться, предлагая свои собственные схемы, что обеспечивало несколько более высокий уровень безопасности, хотя Боргу приходилось иметь дело с политиками и налаживать сотрудничество с оппозицией. Дикштейн знал, что его положение неколебимо – на его счету было много триумфов, которые и обеспечивали карьеру Борга, – и он выжимал из своего положения все, что оно могло дать.
– После Шестидневной войны, – заговорил Борг, – одна из самых ярких личностей в Министерстве обороны написала бумагу, озаглавленную «Неминуемое уничтожение Израиля». Она содержала следующие аргументы. Во время Войны за Независимость мы покупали оружие у Чехословакии. Когда советский блок принял сторону арабов, мы обратились к Франции, а потом к Западной Германии. Как только арабы узнали об этом, немцы тут же прервали все сделки. Франция объявила эмбарго после Шестидневной войны. И Британия, и Соединенные Штаты неизменно отказываются снабжать нас оружием. Один за другим мы теряем источники вооружения.
Предположим, что мы можем возмещать эти потери, постоянно находя новых поставщиков и создавая собственную военную индустрию, но даже в этом случае не подлежит сомнению тот факт, что в гонке вооружений на Ближнем Востоке Израиль обязательно проиграет ее. В ближайшем будущем богатство нефтедобывающих стран будет расти. Наш оборонный бюджет уже является непосильной ношей для национальной экономики, когда наши враги просто не знают, на что потратить свои миллиарды. Когда у них десять тысяч танков, нам нужно шесть тысяч, когда у них двадцать тысяч, нам нужно двенадцать тысяч; и так далее. Просто каждый год удваивая свои запасы оружия, мы пустим ко дну экономику без единого выстрела.