И тут мост взорвался.
Это было очень красиво.
Четыре одновременных взрыва рассекли мост на обоих концах, оставив середину, на которой стояли оба танка безо всякой опоры. Поначалу мост падал медленно, скрежеща обломанными концами, затем он освободился и рухнул в бурную воду с оглушительным плеском. Воды величественно расступились, оставив на мгновение речное дно, затем снова сомкнулись с ударом, похожим на раскат грома.
Когда звук утих, Эллис услышал радостные вопли партизан.
Кое-кто из них вылез из-за укрытий и побежал в сторону полузатонувших танков. Али поднял Эллиса на ноги. Ощущение вернулось в его ногу и он понял, что ему больно.
– Я не смогу идти, – сказал он Али на дари. Сделав один шаг, он упал бы, если бы Али не держал его.
– О, дерьмо, – сказал по-английски Эллис. – Думаю, у меня пуля засела в заднице.
Он услышал выстрелы и, оглянувшись, увидел, как оставшиеся в живых русские пытаются вылезти из танков, а партизаны стреляют по ним по мере появления. Эти афганцы были хладнокровны. Посмотрев вниз, он увидел, что правая штанина пропитана кровью. Такое кровотечение значит – это поверхностная рана, понял он, он чувствовал, что пуля все еще находится во второй ране.
Масуд подошел к нему, широко улыбаясь.
– Это была хорошая работа, с мостом, – сказал он на своем французском языке с сильным акцентом.
– Великолепно!
– Спасибо, – сказал Эллис. – Но я пришел сюда не для того, чтобы взрывать мосты.
Он чувствовал слабость и легкое головокружение, но теперь настало время заявить о своем деле.
– Я пришел заключить сделку.
Масуд с интересом посмотрел на него.
– Откуда вы?
– Вашингтон, Белый дом. Я представляю президента Соединенных Штатов, – Масуд кивнул, ничуть не удивленный.
– Хорошо. Я рад.
И в этот момент Эллис потерял сознание.
В эту ночь у него состоялся разговор с Масудом.
Партизаны изготовили носилки и отнесли его вверх по долине до Астаны, где в сумерки они остановились. Масуд уже послал гонца в Бэнду за Жан-Пьером, который должен был прибыть завтра и извлечь пулю из задней части Эллиса. Тем временем они все устроились на ночлег во дворе фермерского домика. Боль Эллиса притупилась, но путешествие ослабило его. Партизаны наложили примитивную повязку на его раны.
* * *
Примерно через час после прибытия ему подали горячий, сладкий, зеленый чай, который его несколько оживил, а чуть позже они все поужинали тутовыми ягодами и простоквашей. У партизан всегда было так, и Эллис заметил это еще во время путешествия с караваном из Пакистана в долину – куда бы они ни прибыли, через час-другой появлялась пища. Эллис не знал, как они ее доставали, покупали, реквизировали или получали в подарок, но догадывался, что все им давали бесплатно – иногда добровольно, иногда неохотно.