– Слышишь, Сабин, – заорал он, – Полный Совет собирается! Дон Рэба речь говорить будут.
– Надо найти Митю Аткинса, – тихо сказали у него за спиной. Петя вздрогнул и попытался прикрыть окно БВИ. Сабина, работы которой, по Петиному опыту, оставалась ещё на часа два, стояла прямо у него за спиной, и кристаллоконтейнер был совершенно пуст.
– Кто это?
– Художник. Очень хороший художник. Мой друг. Искусство для него – жизнь Последние семь месяцев – ни одной новой картины.
– Странно, – согласился Ангелов.
– Петь, можно я пойду, а? – робко спросила Сабина.
Петя аж стал дюйма на два выше – никто и никогда ещё не спрашивал у него разрешения. Тем более таким голосом.
– И ты меня покидаешь? Ладно, иди.
Всё так же пошатываясь Сабина поплелась к выходу.
А Петя задумался о коллегах. Вдруг до него дошло, что и Руди, и Джереми никогда не улыбались. Смеялись – да, часто, неприятным. лающим смехом. Он немного побаивался их – обожжённых судьбой. Сабина была другой. Чуткой, утонченной. И улыбка у неё была какая-то поразительно искренняя, беззащитная. Не покидало ощущение ошибки. Ну не могла тихая, умная Сабина совершить и сотой доли того, в чём её обвиняли. Петя понимал, что работа в Комиссии для неё – самая настоящая тюрьма – от этой мысли поднималась огромная жалость. Ничего страшного не случится, если дать ей чуток развеяться.
Потом Петя вошёл в систему кодированной связи Аварийной службы и немедленно думать забыл про Сабину Крюгер.
У аварийщиков кипели страсти:
– Вот он, в кустах! Валь, Саш, обходите! Справа!
– Есть! Спасибо, Первый. Руди, этот район объявлен зоной бедствия, ваше нахождение в нём мешает работе аварийной службы.
В отдалении жалостливо забасили знакомым голосом:
– Вы не имеете права, мы…
– Первый не теряй его из виду. Поднимай в воздух ещё два детектора.
– Не теряю. Как на ладони… И в ультрафиолетовых, и в инфракрасных. Исчез!
– Как исчез? Координаты? Первый, координаты?!
– Передаю координаты.
Секундное затишье. Потом орут все.
– Река! Он в реку ушёл!
– Шестой, двенадцатый, блокируйте русло.
– Сева, Джонни вот он, – азартный молодые голоса.
– Вижу, Первый, – плеск воды.
– Руди, этот район объявлен зоной бедствия…
Минутная пауза. Потом кто-то флегматично сообщил:
– Первый? Это Шестой. Не скажу ничего нового, но мы его опять потеряли.
– Первый, это пятый. Прошу прощения, у меня срочный запрос на БВИ. Что это за форма жизни? – на микроголографии копошилось что-то шестиногое и неприятное.
– Пятый, пересылаю. Шестой, не сказал бы, что удивлён, рекомендую продолжать поиски.