– Как ты справлялась с планом питания в последние дни?
– Хорошо. Мой дневник у меня в сумке.
Она смотрела, как Тео нагнулся, отодвинул бутылку с водой и, покопавшись в ее вещах, вынул дневник. Она готова была умереть со стыда. Осталось ли еще хоть что-нибудь, недоступное взгляду этого мужчины? Он знает ее вес до последней унции, процент жира в ее теле – слава Богу, меньше девяноста восьми процентов, – а также коэффициент массы ее тела, скорость биения сердца в покое, основной уровень метаболизма и уровень холестерина. Он знает, о какой еде она мечтает и когда именно мечтает. После всего этого вряд ли на него сильно подействуют ее белые старушечьи панталоны.
Люси вздохнула, наблюдая, как Тео листает ее дневник Сейчас он узнает еще и об ореховом пироге. Потому что она в конце концов написала признание. Ох, черт!
Тео неопределенно хмыкнул и взглянул на нее, его маленькая золотая сережка блеснула в свете потолочных ламп кардиостудии. Несколько секунд он смотрел ей в глаза, мягко и задумчиво улыбаясь.
– Это огромное нарушение, Каннингем.
– Послушай. Я прекрасно понимаю, что ореховый пирог не входит в мой план питания.
Тео молча положил дневник назад в сумку, потом прислонился к тренажеру, высокий и спокойный, и посмотрел на нее.
– Я знаю, что мне полагается держаться подальше от рафинированного сахара и белой муки.
Он кивнул.
Невозмутимость Тео задевала Люси. Почему он просто не отведет душу и не накричит на нее?
– И когда я потом подсчитала, кукурузный сироп и корочка пирога дают как раз тысячу калорий, как сахар и мука.
– Наверное.
– Ты мне ничего не скажешь?
– Ты его ела со взбитыми сливками?
– Нет.
– Я тоже не люблю такой пирог со взбитыми сливками.
Внезапная смена скорости дорожки заставила Люси споткнуться. Ей с трудом удалось сохранить темп. Ее легкие заработали в полную силу.
– Вот как? – крикнула она, тяжело дыша. – Это все, что ты можешь мне сказать по поводу пирога?
Тео пожал плечами:
– Это же не конец света, правда?
– Конечно, нет. – Люси попыталась нахмуриться, но мышцы лица не повиновались ей. Сегодня она чувствовала себя удивительно теплой и расслабленной, ее тело раскачивалось в такт равномерному постукиванию ног по широкой резиновой ленте. Она ощущала, как кровь течет по сосудам. Люси чувствовала себя гордой и счастливой – ведь ей стало на целых двадцать два фунта легче.
– Мы впряглись в это надолго. Ты сделала ошибку, но не позволила ей выбить тебя из колеи. Вот что важно.
Она благодарно улыбнулась ему.
– Но если это повторится, мне придется дать тебе пинка. И закончим наш маленький спор о пироге. – Тео продолжал что-то писать, небрежно скрестив ноги в щиколотках.