Ой-ей! А вот сейчас он действительно способен причинить ей серьезный вред: бешенство в глазах Темного стало диким. Иласэ судорожно схватилась пальцами левой руки за кольцо, снимая блокиратор.
Так не делается, так нельзя делать! Подушечки ее пальцев жгло каленым железом, но на совершение всех необходимых ритуалов у Иласэ просто не было времени. Ну что она за дура, нужно было сделать это прежде, чем начинать оскорблять Тартиса. За снятие блокиратора ей влетит по полной, но она, хотя бы, останется жива.
Тартис так и не вытащил нож, но это было ни к чему: его блокиратор, запоздало поняла Иласэ, уже снят, и Темный сделал это, пока девушка придумывала, как бы побольнее его ужалить. Определенно, сегодня она страдала от временного помрачения рассудка.
Темный выбросил в ее сторону правую ладонь со зловеще помигивающим бриллиантом в кольце, что-то прошептал. Было это нечто убийственным, или все же нет, Иласэ так и не узнала: в панике она закрылась ладонью, словно кольцо с блокиратором могло защитить от удара…
Луч Тартиса попал прямо в центр ее изумруда, рассыпавшегося крошками; и расплавившийся станин кольца уже тек по руке, когда Темный вдруг грязно выругался, в его голосе в равных долях смешались изумление и гнев:
- Как ты это сделала, ствура?!! - его кольцо было в таком же состоянии, как и ее - оно больше не существовало. Но кинжал никуда не делся, и Иласэ чувствовала, по ярости в белесых глазах и дерганому движению правой ладони к рукояти, что Темный вполне способен убить. Как несколько раз в прошлом, время вокруг замедлило бег, а потом она сделала очень неожиданный и очень глупый поступок: бросилась на него.
Хотя девушка была почти на голову ниже Тартиса и не особо плотная, пятьдесят четыре иция* неожиданно врезающегося в тебя живого веса хватит, чтобы сбить с ног. Иласэ хотела лишь оттолкнуть противника и выбежать на оживленную улицу к ярмарке, но инерция движения заставила ее упасть на мостовую вместе с Тартисом, прямо к куче хлама. Их ладони встретились на рукоятке кинжала - каждый хотел вытащить его сам и не дать сделать это другому. Все продлилось едва ли секунду: с отвратительным скрежетом гора хлама обрушилась на извивающиеся фигуры, погребая под собой.
Почти сразу покосившаяся дверь магазинчика отворилась, оттуда опасливо выглянула лысая голова владельца. Маленькие черные глазки торопливо обежали аллею и остановились на мусоре, разбросанном теперь по земле в радиусе пяти терстов* вокруг. Но, если не считать пробирающуюся вдоль каменной стены серую кошку соседа, улица была пуста.